А день, когда отмечают этого святого – третье июня, совпадает с причислением к лику святых византийских царей Константина и Елены, стараниями которых ещё в четвёртом веке Животворящий Крест Господень был обретён в одном из тайных мест близ Иерусалима.
Думается, такое чествование в один день всех этих святых вовсе не является случайным. Здесь присутствует сопричастность к общему делу, каковым является конкретная сопричастность к судьбе Креста Господня.
Я слушал Алексея и удивлялся. Он рассказывал так убедительно, как будто все люди должны в деталях знать эту историю, а он лишь напоминает о её существовании. Но я-то слышу её впервые…
– Послушай, Алексей, выходит, начиная с царей Константина и Елены и до наших дней существуют люди, которые окормляли Крест, не бросая его на произвол судьбы.
– Дело не в людях, – поправил меня мой товарищ, – а в Промысле. Он выбирает тех, кто в данный момент способен быть рядом с Крестом. А уж почему данный человек оказывается в поле его зрения, не знаю. Может быть, существует такое призвание – быть хранителем чего-либо. Допустим, тайны или знаний каких-то. Но лишь хранителем, не более того. Пользоваться по своему хотению он этим «богатством» не может. Очевидно, существуют и другие люди, у которых своя миссия по отношению к Кресту. И встреча одних с другими способна как-то повлиять на его судьбу или судьбу целого народа, страны… Я не знаю…
Алексей на мгновение задумался, а затем сказал:
– Знаешь, когда я осознал, хранителем чего я являюсь, у меня как будто крылья выросли. Я не шёл по тропе из Сотиры вниз, в долину, я летел по ней, не чувствуя ног. Мне казалось, что с этого момента жизнь пойдёт по-иному, всё в мире изменится в лучшую сторону, станет другим.
И вдруг меня как будто бы остановила какая-то сила. Это случилось в тот момент, когда я представил, что пойду к людям и расскажу, где следует искать Крест Господень. В тот миг мне было сказано: «Ты этого не сделаешь». Я оглянулся, но рядом никого не было. И тем не менее голос слышался явственно. И тут же, как бы в ответ на моё недоумение, последовало дополнение: «Мы вам его уже давали. А как люди воспользовались этим?»
Я опешил. В голосе была такая нотка горечи, которую я не могу забыть до сих пор. Понятно, что пренебречь сказанным мне было невозможно.
Но информация об истинном местонахождении Креста всё же просачивалась в мир людей по самым разным каналам. Я думаю, что московские цари, начиная с Ивана III, знали о нём. Но дотянуться тогда до Крыма было невозможно – он оказался под властью Османской империи и вассала – крымского хана. Наверняка и в Риме, куда изначально прибыл князь Константин, имелись аналогичные сведения.