— Ну что ж, Винсетти, вот мы с вами и встретились. Ну, как вам у меня? Нравится?
Барон издевался и не скрывал этого. На меня он больше не смотрел. Я была для него использованной вещью, которую надо выбросить и забыть. Джейн представляла для него какой-то интерес, потому что пару раз он глянул на нее каким-то странным взглядом.
Леопольд сидел неестественно прямо, как аршин проглотил. Сцепленные на коленях руки побелели, на щеке запеклась кровь.
— Я оценил вашу игру, мистер Винсетти, — продолжил Барон.
— И на том спасибо.
— Но вы понимаете, что она закончена?
— Может быть.
— Кто еще работает с вами?
— Вы видите их сейчас перед собой.
— Не финтите! Мы знаем о вас больше, чем вы думаете.
— Тогда скажите, что вы намерены сделать со мной и девушками? — Леопольд постарался говорить спокойно, с достоинством.
— Это зависит от вашей сговорчивости. Итак, на кого вы работаете?
— Я одиночка.
— Это ложь. И я вижу, что словами ничего не добьюсь, только время потрачу. А время — вещь очень дорогая. Рауль!
Барон что-то задумал. Рауль подошел к нему, постукивая пистолетом о раскрытую ладонь.
— Вот что, Рауль... Этот господин не хочет беседовать так, как полагается джентльменам... Как видишь, с ним — две дамы. Ни одна из них не представляет для нас такого интереса, как Винсетти. Придумай с ними игру позабавнее, ты умеешь это делать.
— Не смейте трогать девушек! — крикнул Леопольд. — Вы не можете вот так, сразу, убить троих...
— Я не сказал Раулю убивать, я сказал «позабавиться». Рауль это делает не хуже убитого вами Питера. Помните, Мэвис, мы обещали вырезать на вашей бархатной коже инициалы? Приступай, Рауль!
Де Шен взмахнул рукой, как когда-то делал Питер, и в его руке появился нож. Я не знаю, куда он дел пистолет: возможно, положил в карман. Но мысли мои сейчас были заняты ножом. Его лезвие сверкало, как ртуть.
Рауль шел к дивану, улыбаясь. Его ноздри трепетали, он переводил взгляд с меня на Джейн, и, похоже, я ему нравилась больше.
Джейн завизжала и уткнулась в плечо Леопольда.
Я смотрела, как мой «клиент» поигрывает лезвием, как в глубине его глаз горит желание. Да, он хотел обладать мной, но совсем не в том смысле, который обычно вкладывают в это слово.
Я была обречена.
И вдруг дверь затрещала под чьим-то бешеным напором. Кто-то ломился.
Как это было кстати! Барону, правда, не понравилось естественное желание участников карнавала завладеть буквально всеми помещениями дома кипиджей. Он крикнул одному из тех двоих, что подпирали стенки:
— Разберись, кто там лезет!
Тот сделал знак, и второй бандит отклеился от стены. Они оба подошли к двери, прислушались. Наверное, у гангстеров есть свой опыт открывания дверей в таких случаях. Во всяком случае, один притаился в тени с пистолетом, а второй резким движением распахнул дверь и отскочил к стенке.