Ханнелоре снова набрала в кастрюлю воды и вылила на ожог. Вода потекла по кухонному полу.
– Где ванная?
Ханнелоре помнила из учебного фильма о пожарах, что повреждения можно ограничить, только если подержать обожженный участок под проточной водой.
Линда указала наверх.
На полу душевой кабины лежала куча вонючего грязного белья. Ханнелоре пнула его ногой в сторону и втолкнула Линду внутрь. Потом она окатила ожог ледяной водой. Линда душераздирающе визжала, но Ханнелоре это совершенно не трогало. Ей требовалась вся ее сила, чтобы справиться с пациенткой.
Через десять минут она промокла почти так же, как Линда, которая постоянно кричала «хватит». Она перестала кричать только тогда, когда Ханнелоре закрутила кран. Ванная комната была наполовину залита водой. С обеих женщин капало, как с мокрых собак.
– А теперь я вызову скорую, – решительно заявила Ханнелоре.
– Нет! – истерично крикнула Линда. – Я не хочу в больницу.
Как и большинство людей, у кого есть проблемы с алкоголем, она до смерти боялась, что ее положат в больницу, потому что там алкоголь и сигареты были под запретом.
Однако Ханнелоре на уговоры не поддалась. Она сбежала вниз по лестнице. Когда она входила в дом, увидела, что внизу есть телефон. Линда заковыляла за ней.
– Пожалуйста, не звони, – умоляла она. – Сообщи моему домашнему врачу. Если он скажет, что мне надо в больницу, тогда я поеду.
Ханнелоре резко повернулась. «Услуга за услугу», – подумала она.
– Если бы я была уверена, что ты мне рассказала все, то…
– Спрашивай! – крикнула Линда в отчаянии.
Ханнелоре еще раз взвесила все за и против. Ожог на вид не был серьезным. С мазью и парой болеутоляющих Линда снова станет прежней. Если домашний врач не будет иметь ничего против, никто не сможет обвинить ее в халатности.
Мдина показалась на горизонте, как розовый замок из песка. Восходящее солнце раскрашивало древний город цветами палитры художника-импрессиониста. Вилльям Артс не обращал внимания на идиллическое зрелище и на высокой скорости вел «тойоту» по крутому склону в направлении Валлетты. Вчера Броуэрс ушел с пустыми руками. Или это был отвлекающий маневр? Артс знал репутацию бывшего жандарма. Его присутствие на острове являлось неопровержимым доказательством решимости, с которой Вандале хотел его схватить.
Минувшей ночью Артс лежал и обдумывал всевозможные сценарии. Только когда сегодня утром он прочитал в «Хет лаатсте ниус»[63] развернутый отчет об убийстве Ива Провоста (газета появлялась на острове с опозданием в несколько дней), он принял опрометчивое решение вернуться в Бельгию. По его мнению, это был единственный способ спасти свою шкуру. Теперь, когда Провост был мертв, он мог прикрыться бельгийским законом. Ведь он предусматривает, что в определенных случаях обвиняемый может обратиться за помощью к принципу исключения вины. Согласно уголовному кодексу, подозреваемый может быть приговорен к тюремному заключению только в том случае, если он отвечает определенным требованиям. Так, например, он должен быть душевно здоровым. Этим правилом ловко пользуются многие адвокаты, чтобы вытащить своих клиентов из тюрьмы. Одно из менее известных оснований для того, чтобы тебя приняли в расчет для исключения вины, – это моральное давление. Если защита может доказать, что клиент совершил преступление, потому что его морально принуждали, судья должен в принципе снять обвинение или, по крайней мере, назначить легкую меру наказания. В случае Артса это могло означать максимум пару лет заключения, и он бы предпочел это, чем верную смерть. Когда он закапывал Дани, он должен был Вандале полмиллиона. Без отсрочки платежа он бы точно обанкротился. Вандале предложил полюбовную сделку при условии, что Артс закопает тело. При нормальных обстоятельствах суд прислушался бы к этой аргументации и скорее был бы склонен схватить заказчика, чем мальчика на побегушках. Если бы скандал стал достоянием гласности, одновременно исчезла бы и необходимость убийства. Немного везения – и к весне он снова будет на Мальте.