– Об этом я позабочусь, барышня. Одного пера на твоей шляпе достаточно.
Ханнелоре проигнорировала это замечание. Она считала, что поработала прекрасно.
– Я умираю от голода, Питер.
– Снова.
– Беременные женщины едят за двоих, – фыркнула она.
– Это утверждение уже двадцать лет как изжило себя. Кстати, сегодня твоя очередь готовить.
– Ты сделал покупки?
Ван-Ин закрыл дверцу и посмотрел на запрещающий знак – тихого свидетеля правонарушения. Он пожал плечами.
– В шкафу есть еще немного плавленого сыра. Хочешь картошки фри?
Ханнелоре задрала нос. Она делала это редко, но каждый раз, когда она это делала, Ван-Ин наслаждался ее мордашкой. В такие моменты она была похожа на школьницу, которая получила два часа дополнительных занятий за то, что на уроках красила ногти.
– В «Виттенкоп» в меню есть морской черт, – сказала она полувопросительным тоном.
– Никто не мешает тебе меня угостить. Бери морского черта. Я буду рад горчичному стейку.
– Согласна, но ты платишь за напитки.
– Без проблем, – живо согласился Ван-Ин.
Он положил руку ей на плечо. Они пошли по Якобстрат плечо к плечу, словно влюбленная пара, которая приехала в Брюгге в первый раз.
Накануне вечером горчичный стейк Ван-Ину очень понравился. А вот спиртное – две бутылки белого вина и три «Дювеля» – давало о себе знать. Жужжание будильника активировало бригаду настойчивых строителей, которые долбили кувалдами его череп изнутри. Ханнелоре вытолкнула его из постели и повернулась на другой бок.
Сегодня ночью в порыве страсти Ван-Ин пообещал ей завтрак в постель, и она про это не забыла.
Неуклюже, словно хромая собака, Ван-Ин спустился по лестнице. На кухне он бросил две шипучие таблетки в стакан воды и запихнул в тостер пару кусочков хлеба. Горячий тост с маслом и плавленым сыром – от такого завтрака не откажется тот, кто в студенческие годы пять лет снимал комнату.
Ван-Ин принял лекарства перед зеркалом в гостиной. В пижаме без низа он выглядел нелепо. На его бедрах снова наросли лишние килограммы, которые появлялись, как шампиньоны после дождя в знойный день. Даже под хмельком и с раскалывающейся головой он считал это ужасным.
Так же как и Ван-Ин, тостер еле просыпался. Прошла целая вечность, прежде чем из него выскочили тосты. Ван-Ин прослушивал автоответчик больше от скуки, нежели из интереса. Горел световой индикатор. Очевидно, вчера кто-то звонил.
– Здравствуйте, комиссар Ван-Ин. Это госпожа Неелс. Карине бесследно исчезла, и я волнуюсь. Мой телефон 337173. Пожалуйста, позвоните мне.
Щелчок.
Прошло больше пяти секунд, прежде чем Ван-Ин смог оценить масштаб бедствия. На кухне продолжал барахлить тостер. По дому распространялся запах подгоревшего хлеба.