– В другое место, кроме этого?
Артс улыбнулся наивности комиссара. Чиновники со стабильным доходом представить себе не могли, чтобы людишки, живущие за чертой бедности, говорили о возможности совместного с ними сосуществования в обществе потребления.
– Те, кто живут на пособие по безработице, тяготятся непосильными расходами, семьи с огромными долгами, студенты без стипендии и одинокие женщины, – сказал он, покачивая головой. – Четвертый мир не нужно искать только в трущобах. Сотни тысяч наших земляков существуют на краю финансовой пропасти, они живут в неприметных районах и ведут, казалось бы, нормальную жизнь. Но их зарплаты хватает только на то, чтобы оплатить жилье и еду. То, что у них остается, они тратят на предметы роскоши, которые они, собственно говоря, позволить себе не могут. Это тип людей, кому НКО дает деньги взаймы беспроцентно: честные, бедные граждане, которые обычно выплачивают долги.
– Молодые, одинокие женщины получали шанс погасить долги натурой.
– Верно, комиссар.
– И из этого извлекали выгоду несколько деловых друзей Вандале.
– Так и есть, – ухмыльнулся Артс. – Вандале чертовски хорошо знает, откуда Авраам берет горчицу.
У Ван-Ина было такое впечатление, что Артс говорит правду.
– Если я правильно понимаю, НКО собирала фонды ради благой цели. Официально деньги раздаривали малоимущим, а неофициально возвращали через беспроцентные займы.
– Пожалуй, я могу отгадать ваш следующий вопрос, – улыбнулся Артс. – Вы, конечно, хотите знать, что происходило с этими отмытыми деньгами.
Ван-Ин знал, куда текли миллионы, но и виду не подал.
Артс налил себе чашку кофе и взял сигарету.
– Лодевейк Вандале – идеалист. Он испытывает отвращение к нашему современному беспорядочному обществу, где все дозволено. Он стремится к обществу, где каждый знает свое место и где все идет как по маслу.
– Сингапурская модель.
– Точно, комиссар. Сингапур – это его яркий пример. Он хотел сделать из Фландрии образцовое государство, а чтобы это осуществить, сначала необходимо было восстановить дисциплину. Эту мечту мог осуществить VLOK.
– Не слишком ли это лицемерно для педофила?
Артс помотал головой:
– Вы не понимаете, комиссар. Вандале считает себя другом детей. Любовь между ребенком и взрослым он считает чистой и непорочной.
– Я думаю, что у Вандале не все дома, – заметил Ван-Ин.
– Можно и так сказать. Иначе почему, думаете, я сдался полиции?
– Я действительно спрашивал себя почему.
– Я боялся Йоса Броуэрса.
Артс кратко описал образ наемного убийцы, которого натравил на него Вандале.
– Вероятно, Вандале боялся, что я проговорюсь о смерти Дани.