* * *
Ханнелоре поставила на стол тарелки с дымящейся картошкой фри. Прошло больше трех месяцев с того момента, когда она ее готовила в последний раз, но у беды свои законы. Ван-Ин со вчерашнего вечера почти ничего не ел.
– Гвидо.
Версавел устроился у камина. Через пятнадцать минут его глаза закрылись, и сейчас он спал сном праведника.
– Пусть спит, – сказала Ханнелоре. – В холодильнике еще есть немного сыра на случай, если он потом проснется голодным.
Ван-Ин молча поглощал картошку фри и не жалел майонеза.
– Я задаю себе вопрос, что завтра напишут газеты, – произнес он задумчиво, перед тем как взять еще кусочек.
– Полицейский застрелил министра иностранных дел, – озвучила Ханнелоре возможный заголовок. – Завтра ты будешь самым известным человеком Фландрии.
Ван-Ин макнул в жирный майонез последние кусочки картошки фри.
– Так этому скотине и надо. Теперь никто не сможет замять это дело.
Он отодвинул в сторону свою тарелку и закурил сигарету.
– Не замять одно, так замять другое, – заметила Ханнелоре с сарказмом.
– Что ты имеешь в виду?
Ханнелоре наколола на вилку кусочек картошки.
– Если я правильно понимаю, Барта ты преследовать не собираешься.
Ван-Ин сделал глубокий вдох.
– По сравнению с мерзостью высокопоставленных лиц преступление Барта можно не принимать в расчет. Провост и Брэйс получили по заслугам. Не понимаю, почему мы должны заставлять государство тратиться на дорогой процесс. Правосудие свершилось. Ни у кого больше не возникнет вопросов.
Ханнелоре сглотнула. В принципе он был прав, но, как заместитель прокурора, она должна была позаботиться о том, чтобы соблюдался закон.
– Если только прокуратура не хочет во что бы то ни стало преследовать Барта, – флегматично заключил Ван-Ин.
– Хорошо. Я могу себе представить, что Бекман не будет сопротивляться. Но что мы будем делать с Артсом?
– Артс признался в соучастии, – сказал Ван-Ин. – Его заявление у меня при себе. Немного удачи – и его оправдают.
Он достал из внутреннего кармана заявление Артса.
– Наш друг знает закон. Он более или менее добровольно сдался и ссылается на принцип исключения наказания из-за принуждения к соучастию. Кроме того, все, кто может свидетельствовать против него, мертвы. So what?[72] Настоящие виновные приговорены и осуждены.
Ханнелоре прочитала признание Артса. Ван-Ин открыл бутылку мозельвейна и устроился рядом с храпящим Версавелом.
– Разве ты не говорил, что Дани сделал коррекцию груди в 1986 году? – спросила Ханнелоре немного погодя.
Ван-Ин изо всех сил старался не заснуть.
– Говорил. Там что-то с этим не так?