– Я разве сказал, что Катрэйсе преступник?
– Нет, но ты на это намекаешь.
– И все же в Америке есть ученые, которые…
– В Америке есть ученые, которые утверждают, что Элвис еще жив.
Ван-Ин отмахнулся. Не было никакого смысла злить ее дальше. Повисла вынужденная тишина.
– Я все же считаю, что мы должны взять на прицел деятельность НКО, – зевнул Ван-Ин, помолчав.
Он чувствовал, как его одолевает сон, его мысли расплывались, как акварельные краски на листе грубоволокнистой бумаги.
– Думаю, я сейчас сначала подам ужин, – сказал он.
Ханнелоре не стала нагнетать обстановку. У них у обоих был тяжелый день. Завтра она идет к гинекологу для пункции околоплодных вод. Не было смысла сейчас приставать к нему с вопросами.
– Через десять минут по «Арте»[39] будут показывать «Метрополис». Хочешь посмотреть?
Ханнелоре знала, что классикой его можно прельстить всегда. Ван-Ин принял предложение с энтузиазмом. Он вскочил и пошел на кухню.
– Я подам ужин в гостиную.
Раскрашенная сокращенная версия шедевра Фрица Ланга[40] их не увлекла.
– Вот видишь, – сказала Ханнелоре. – Если Голливуд вмешивается в искусство, от него ничего не остается.
Она обглодала кости своего последнего перепела.
– Завтра они покажут «Птиц», – сказал Ван-Ин. – Этот фильм нас не разочарует. Ведь с Хичкоком всегда знаешь, что тебя ждет.
Ван-Ин переключил на Би-би-си. Ханнелоре устроилась рядом с Ван-Ином. Они попали на середину документального фильма. Дэвид Аттенборо сопровождал компетентным комментарием спаривание двух муравьедов.
– Даже если бы ты сейчас не увидел этих животных, ты бы все равно захотел, – с удовлетворением заметила Ханнелоре.
Ван-Ин отодвинул свою тарелку и выключил телевизор.
– Ну тогда дело улажено, – ответил он плотоядно.
Йос Броуэрс за короткое время стал относительно богат. Шесть лет назад бывший жандарм открыл собственное дело и теперь зарабатывал в десять раз больше, чем раньше. В правых кругах его детективное бюро пользовалось солидной репутацией. К его самым преданным клиентам относился Лодевейк Вандале. Броуэрс знал старого подрядчика как человека, который всегда получал то, чего хотел, и ради этого ничем не брезговал.
Он припарковал свой ржавый «рено» у обочины боковой дороги канала Дамсе-Ваарт и последние триста метров прошел пешком. Вандале платил порядочно, но в обмен на это требовал абсолютной секретности.
Ровно в девять часов Броуэрс позвонил в дверь. Вирджини, пенсионерка-домработница, открыла ему еще до того, как звонок утих. Это было немалое достижение для старушки, которая из-за ревматизма ходила согнувшись. Она поприветствовала позднего гостя беззубой улыбкой и сказала, что хозяин ждет его на веранде.