— М-м… В известной мере — да. Это актеры, по тем или иным причинам не имеющие в этом сезоне ангажемента… Так что… Да, это наши временные сотрудники.
Я оценил изящество, с каким профессор Кэпл обошелся без слова «безработные».
Теперь методика эксперимента стала мне ясна до конца. Не скажу, чтобы настроение мое от этого улучшилось. Я протянул руку к телевизору и стал нажимать одну клавишу за другой.
— Это — потому, что я мулатка? — спрашивала, вытирая платочком слезы, Маргарет. — Да, Томми, потому? А она белая? Она лучше меня?
— Кто «она»? Что ты выдумываешь?
— А почему ты решил меня бросить? Помнишь, Томми, ты говорил, что тебе все равно, какая у человека кожа… Ты говорил, что тебе даже нравится, что я такая…
…Сузившимися от злобы глазами Кэтрин смотрела на мальчишку, по лицу которого блуждала неуверенная улыбка.
— Нет уж, дорогой мой, теперь ты не отделаешься шуточками. Тебе было легко дружить со мной, и ты думал, что так же легко тебе будет оставить меня? Думал, что у меня на сердце одни только песенки? Не-ет, сегодня тебе придется говорить со мной серьезно, если ты не хочешь, чтобы я выцарапала твои наглые глаза. Мерзавец! Рифмоплет, бездарь, шут гороховый…
…Джулиан стояла у двери, широко раскинув руки.
— Никуда я не пущу тебя, Эрли. Прежде всего ты должен меня поцеловать. Ну, почему ты боишься поцеловать меня? Ты сам знаешь, что тогда уже не захочешь уходить. Правда ведь? И я знаю, что тебе хорошо со мной. Так зачем же ты хочешь меня оставить?..
…Джейн и Майкл сидели на тахте, держа друг друга за руки. Они разговаривали тихо, почти ласково, но лицо девушки дышало таким страданием, что, глядя на него, невозможно было оставаться спокойным.
— А как же я, Майкл? Что же будет со мной?
— Дженни, милая, что я могу тебе ответить?
— Не знаю. Только мне без тебя не жить. Нет, ты не думай, я не собираюсь травиться. Просто я знаю, что не смогу жить…
Голос Кэпла отвлек меня, и я увидел, что на экране его телевизора тоже седьмая камера.
— Вы слышите, Фрэнк? В чем там дело? По-моему, этот Майкл однажды уже наговорил лишнего.
— Нет, Эзра, то был Дэви, он уже не работает у нас. А Майкл — что ж… Он хороший актер. Трагик. Но за рамки задания, как видите, не выходит. Тут дело не в нем, а в ней.
…Майкл взял обе руки Дженни в одну, а освободившейся рукой прикрыл себе глаза. Я понял его: трудно было видеть ее взгляд.
— Не печалься так, Дженни, — сказал он. — Ни один человек не знает, что случится с ним завтра. Или даже через час.
Со мной уже ничего не случится. Меня просто не будет. С теми, кого нет, ничего не случается. Майкл, милый, неужели я схожу с ума? Дело не только в будущем, прошлое я, кажется, тоже теряю. Я ничего не могу вспомнить! Ничего, кроме тебя! Кем я была, пока ты не полюбил меня, Майкл?