— В те времена, — продолжала девушка, — часто нападали на карелов враги. То ли это шведские шайки были, то ли какие-нибудь другие — точно не знаю. Может, и немецкие псы-рыцари добирались. Старики просто «сотонами» их называли. А «сотон» — это все равно, что по-русски сатана: злое, бессовестное существо, нечистая сила. Одним словом, всем честным людям — враг.
И вот однажды напали эти бандиты на Кумм-Порог. Было их всего двенадцать человек, но и деревенька-то состояла тогда только из четырех изб. Жили в этих избах мирные, безоружные рыбаки со своими семьями. А у бандитов были большие стальные мечи.
Целый день пьянствовали сотоны, заставляли карельских девушек прислуживать за столом. Потом набили мешки награбленным добром и стали выбирать женщин покрепче да помоложе, чтобы взвалить на них мешки и угнать с собой. Главарь шайки выбрал себе в рабыни жену молодого рыбака Кирилла Камаева. Тогда Кирилл говорит ему:
— Рыбака ценят по улову, а охотника — по добыче. Что вы уносите от нас? Немного сушеной рыбы да оленьих шкур. Разве это добыча для таких рыцарей, как вы?
Бандит спрашивает:
— К чему ты клонишь, рыбак? Не хочешь ли ты предложить нам мешок золота?
Кирилл говорит:
— Именно так. За рекой есть богатая деревня. Там вы могли бы набрать много золота и дорогих соболиных мехов. Если хотите, я перевезу вас туда.
Карелы были поражены: они хорошо знали Кирилла, он вырос у них на глазах, они считали его честным и смелым человеком. Им не верилось, что Кирилл на предательство способен. И даже бандит, заподозрив недоброе, спрашивает:
— А какая тебе выгода от того, что мы ограбим соседнюю деревню?
Но Кирилл не отвел глаз от недобрых взглядов своих друзей, а бандиту ответил так:
— Во-первых, я зол на одного человека, живущего в той деревне. Он продал мне сети, которые не были, наверно, просушены после лова. Они разлезаются теперь, будто их из гнилых ниток плели. А во-вторых, я надеюсь, что в уплату за услугу вы оставите мне мою жену и дадите мне хоть часть имущества моего врага.
Это показалось бандитам убедительным. Подлым людям только добрые намерения непонятны, а в чужую подлость они быстро верят. Чувство мести да жажда корысти — это им было понятно вполне. Главарь шайки говорит:
— Хорошо, если ты не обманешь нас, мы оставим тебе жену. Из добычи тебе тоже что-нибудь перепадет. И мы накажем твоего обидчика такой казнью, какую ты сам для него придумаешь. Если хочешь, мы туго запеленаем его в эти гнилые сети и бросим в Кумма-йоки. Хочешь?
— Именно так. Но было бы еще лучше, если бы кончить таким образом и с его сыном, и с его братом, чтобы никто не мог отомстить мне. Ведь вы уйдете, и некому будет заступиться за меня.