«Прелестно», – с сарказмом подумал Ник, понимая, что Ченнинга не переубедить. Выхода нет. Николас прибег к своей любимой уловке, представив, что все могло бы быть и хуже. Хотя куда уж хуже. Могли ведь сослать и на больший срок. Подумать только, покинуть Лондон на целый месяц!
Анноре Прайс-Эллис осталось жить всего месяц. Жить полной жизнью. Она не впервые ощущала это всем существом. Еще с середины апреля почувствовала, как приближается нечто непоправимое, и она не в силах этого остановить, как бы она ни отрицала этот простой факт. И теперь это – даже дойдя до последней черты, Аннора не находила сил называть вещи своими именами – стояло у нее перед глазами. Большая красная дата мысленного календаря. Конечно, она подумывала о помощи. Все эксперты, к которым Аннора обращалась, пришли к крайне неутешительному заключению. Оставалось принять его и смириться. Полученные известия вынудили ее идти на существенные уступки, кроме того, сделать необходимые приготовления. Вот почему в этот прекрасный июньский день она сидела в солнечной гостиной в Хартшейвене, со вкусом одетая в модное новое платье из бледно-желтого муслина, надеясь на лучшее – странное занятие для человека, в песочных часах жизни которого песочная струйка вот-вот закончится.
Аннора взглянула на каминные часы. Он должен был прибыть с минуты на минуту. Нервы натянулись до предела. Никогда еще она не предпринимала столь смелого и непоправимого поступка. Проклятая красная дата приближалась, Нора долго размышляла о том, что предстоит сделать, каким удовольствиям она бы хотела предаться напоследок. Она богата, может позволить себе все, что пожелает. Париж, континент, прекрасные наряды. В конце концов, роскошные туалеты ее не спасут. Она не сможет взять их собой, не продав душу дьяволу. Вопрос оставался открытым. В глубине души Аннора сознавала, ответ не так уж сложен.
Ей тридцать два, уже больше десятка лет назад она миновала пору цветущей юности, хотя совсем этого не ощущала. Надеялась, что не выглядит на свой возраст. Последние десять лет ее жизни были однообразными, ей нечем похвастаться. Во всяком случае, в том, что касается обязательных атрибутов женщины ее возраста – мужа и детей. Несколько раз она приближалась к замужеству. Однажды даже позволила негодяю разбить свое сердце, в другой раз она сама пошла на попятную, не желая рисковать, или, возможно, по причине отсутствия сильных чувств. Аннора удалилась в Хартшейвен, каждый месяц все более и более удаляясь от светского общества. Прошли годы с тех пор, когда она последний раз показывалась в Лондоне, и еще больше с того времени, как кто-то вызывал в ней интерес или она сама становилась предметом чьего-либо внимания.