– Не так быстро. Я хочу поговорить с вами.
– Мне абсолютно не о чем с вами разговаривать.
Она повернулась, еле сдерживая себя, и пошла за переноской.
Но, вспомнив полтора года, вычеркнутые из жизни, и боль, которую Каннаваро причинил ей, Бет решила, что ничего не теряет, и развернулась лицом к нему. В ее глазах пылала ярость.
– Разве только о том, что у вас хватает наглости проводить расследование. Называете себя адвокатом? Высокомерный, двуличный, лживый мерзавец! Ясно? Теперь уходите.
Лицо Данте было словно высечено из гранита, ни один мускул не дрогнул, пока Бет произносила эту гневную тираду. Неожиданно он подошел к ней вплотную. Одна его рука распласталась на ее спине, другая обхватила затылок Бет и притянула ее к нему. Данте целовал ее, раздвигая губы мощными толчками языка. Шокированная и разозленная девушка попыталась вырваться, но не смогла. Данте крепко держал ее. Она сопротивлялась, но он был гораздо сильнее. И к стыду Бет, не отвращение, а пьянящая волна совершенно других ощущений охватила ее.
Она начала отталкивать Данте, но безуспешно. Он так плотно прижал ее к себе, что ей не оставалось ничего иного, кроме как вцепиться в его широкие плечи. Поцелуй пробудил в ней массу незнакомых волнующих чувств. Его язык так возбуждающе ласкал ее рот! Пламя страсти разгорелось, и внезапно Бет вместо того, чтобы отбиваться, повисла на Данте.
Он оттянул назад ее голову. Покрывая поцелуями нежную шею, Данте ощущал, как кровь пульсирует в ее жилах.
Этого не может быть! Она ненавидит Каннаваро. Бет начала бороться так ожесточенно, что их тела извивались и покачивались. Она чувствовала его горячее дыхание, мужской запах, силу мускулистого и крайне возбужденного тела, испытывая массу непривычных ощущений. Такого с ней прежде никогда не случалось.
Данте поднял голову и посмотрел на Бет. У нее перехватило дыхание, когда она увидела его темный гипнотизирующий взгляд. Длинные пальцы мужчины скользнули под топ и дотронулись до набухшего соска. Невольно ее тело выгнулось дугой, и она еле подавила стон.
Сердце Бет билось так сильно и быстро, что она боялась взорваться. Страстная ненависть к Данте померкла перед страстным желанием, которое он пробудил в ней.
– Ты ничего не можешь поделать. Ты хочешь меня, – проговорил он низким голосом.
– Нет, я ненавижу тебя, – хрипло ответила она.
На его лице внезапно появилось выражение холодной отстраненности. Это испугало ее еще больше.
– Тебе повезло, что я всего лишь поцеловал тебя, – заявил Данте. – Если бы кто-нибудь другой сказал то, что сказала ты, он, избитый, уже валялся бы на полу. Я не позволю относиться ко мне без уважения, я не потерплю грубость ни от кого, а от бывшей заключенной и подавно. Поняла?