Рыжий красавец спрыгнул на пол.
– Вы всегда разговариваете с котом?
Она обратила холодный взгляд на Данте, пытаясь не замечать тянущее тепло в низу живота, вызванное видом его шелковой белой рубашки и брюк, которые плотно обтягивали накачанные бедра.
– Не всегда, но Бинки один из немногих честных представителей мужского пола, и он хорошо разбирается в людях. – Кот, чья шерсть вздыбилась, как раз проходил мимо Каннаваро. Он выгнул спину, словно собирался напасть. – Бинки определенно вас раскусил, – сухо заметила Бет.
– Я не нравлюсь коту.
Данте констатировал очевидное, глядя на шипящее животное с такой же неприязнью. Его поразило, что, услышав голос хозяйки, кот вернулся к Бет, потерся о ее голые ноги и только потом ушел.
Она пожала плечами:
– Бинки – самец, а вы вторглись на его территорию. Он охраняет ее.
– Не важно. Я знаю вас давно, Джейн. – Данте сознательно использовал ее старое имя, собираясь перейти к делу.
Бет взглянула на него. Он сидел на диване, чувствуя себя как дома. Длинные ноги расслабленно скрещены, черные волосы падают на лоб. Каннаваро казался чрезвычайно уверенным в себе. Бет почувствовала, что ее тело непроизвольно реагирует на его безусловную мужскую притягательность, и рассердилась – как на себя, так и на него.
– Если вы думаете, что, называя меня Джейн, можете запугать меня, забудьте, – отрезала она. – Я больше не невинный подросток, на которого на гнали страха в суде.
Черная бровь иронично скривилась.
– Невинный? Если не ошибаюсь, присяжные единодушно решили, что вы виновны на сто процентов.
– Вы заставили их поверить в это.
– Ну и что это означает? – Бровь Данте снова поползла вверх. Не было ни тени раскаяния на его лице.
Бет презрительно покачала головой. Какой смысл спорить с ним? Она потеряла восемнадцать месяцев жизни из-за Каннаваро и не собирается терять еще. Вставая, она неспешно обвела взглядом его смуглое красивое лицо, широкие плечи, отметила крохотные черные волоски, видневшиеся в расстегнутом вороте рубашки. Потом ее глаза опустились ниже…
Каннаваро был эталоном мужской красоты. Он мог возбудить любую женщину, и врожденная честность заставляла Бет признать, что она не была исключением.
Он был прав насчет притяжения между ними. Даже сейчас, несмотря на гнев, она чувствовала, что он вызывает у нее желание. Тем не менее это ничего не меняло. Для Бет он оставался лживой жабой.
– Вы явились в мой дом без приглашения, якобы потому, что хотите поговорить, но я пока не услышала ничего нового. – Она демонстративно посмотрела на часы. – У вас есть еще две минуты.