— Чудесно. Вы великолепный стрелок, Дункан. Полагаю, вы с пистолетом управляетесь так же умело, как с вашим клинком на кисти.
"Клинок на кисти", — отдаленно подумал я. Клинок на кисти?
— Если б он еще у него был, — сказал ДюКасс, пока я всматривался в наборы скрытых клинков из коробки — клинков, похожих на те, что я нехотя выбросил на пляже мыса Буэна-Виста. — Дункан, где ваши клинки? Никогда не видел ассассина с таким скудным арсеналом.
Снова: ассассин. Как если бы он сказал, ассассин.
— К сожалению, сломались, не починишь, — ответил я.
ДюКасс указал на набор в коробке.
— Тогда выбирайте, — промурлыкал он. Это из-за его французского акцента или он намеренно произнес это скорее как угрозу, чем как предложение?
Я задумался, откуда были эти клинки. От других ассассинов, очевидно. (Но ассассинов или ассасинов?). Уолпол был одним из них, но он собирался перейти в другое братство. Предатель? Но что это был за "орден", к которому он хотел примкнуть?
— Сувениры, — сказал Жюльен.
Клинки мертвецов. Я потянулся к коробке и вытащил один. Клинок сверкал, и его крепления подошли к моей руке. И потом меня осенило. Они хотели, чтобы я воспользовался ими, увидеть меня в деле. Неважно, была ли это проверка, или они делали это ради спорта. В любом случае они хотели, чтобы я показал свое умение обращаться с оружием, которым я никогда раньше не пользовался.
Не успел я поздравить себя с тем, что выкинул эту штуку ко всем чертям (она бы выдала меня!), как тут же начал проклинать за то, что не сохранил ее (я успел бы поучиться на нем и уже освоиться).
Я расправил плечи в робе Дункана Уолпола. Самозванец. И вдруг я должен был стать им. Я должен был действительно стать им.
Они следили за мной, пока я скреплял ремнем клинок. Не смешная шутка о том, что я давно не применял его, вызвала вежливые, но невеселые смешки. Закрепив его, я позволил рукаву упасть, и, пока мы шли, я поправлял кисть руки, нащупывая предательский запуск клинка.
Клинок Уолпола был мокрым в день, когда мы боролись. Кто знает — может, он действительно был сломан. Будет ли этот, смазанный и блестящий, менее упрямым?
Я надеялся, что будет. Я представил их лица, если я просто не смогу его заставить работать.
— Вы действительно тот, за кого вы себя выдаете?
— Стража!
Инстинктивно я начал искать ближайшие пути отступления, более того мне так хотелось, чтобы я оставил сумку с чертовыми документами там, где я ее нашел; чтобы я оставил Уолпола в покое. Что было такого плохо в жизни Эдварда Кенуэя? Я был бедным, но хотя бы живым. Я мог бы быть в Нассау в этот момент, планировать атаки с Эдвардом и заглядываться на Энн Бонни из "Старой Эвери".