— Игорь Викторович, вам нельзя подниматься, — зашелестел грудной голос. — У вас же капельница!
В голосе доминировала искренняя забота и простая человеческая симпатия. Девица подошла ближе и наклонилась так, что грудь открылась почти полностью.
— Вам нельзя и волноваться, — продолжила она.
Корсаков хотел возразить, но решил, что спешить не
надо.
— Как ваше имя? — смирил он себя.
— Екатерина.
— И только?
— Что «только»?
— А отчество?
— Меня еще рано по отчеству… — смутилась барышня.
— То есть я-то уже старик? — почти обиделся Корсаков.
— Ой, ну что вы! — возразила Екатерина. — Просто от нас требуют только так обращаться к больным.
— Даже к симпатичным? — упорствовал Корсаков.
Екатерина уже конфузилась и открыла рот для ответа, когда сзади раздался голос Дружникова:
— Много воли ему не давай, Катюша! Этот больной до смерти опасен для женщин, — он подошел ближе и нанес окончательный удар: — Хоть и старый уже, конечно.
— Ну, вы скажете — «старый». Ничего вы не понимаете — констатировала девушка.
«Впрочем, имя Катя ей тоже идет», — подумал Корсаков.
— Если что — зовите, — отправилась было к двери она, но повернулась и скомандовала уже совсем по-взрослому: — И больше, пожалуйста, не старайтесь подняться, пока доктор не разрешит. А то мне попадет.
— Ну, что, роковой мужчина? — усмехнулся Дружни-ков. — Выспался?
— Вроде — да. Где я?
— В больнице, где еще тебе быть после ранения? Ты тут на особом счету. Заметил, какие внучки за тобой следят?
Это Корсаков заметил, но обнаружил и другое: Друж-ников обращается к нему на «ты», что удивило. Знак отличия или признак опасности, которая нависает над обоими?
Феликс сел рядом с кроватью так, чтобы оба могли видеть друг друга.
— Извини, не даю отдохнуть. Но ситуация не та, чтобы терять время.
— Я понимаю, — Корсаков хотел кивнуть, но голова сразу закружилась.
— Ты лежи смирно, а то меня выгонят, — шутливо нахмурил брови Дружников. — Давай-ка, сначала я поговорю.
— О чем?
— Скажи мне, что ты знаешь о «зеленой дуге»?
Долго вспоминать Корсакову не пришлось. Он даже подумал, что Дружников каким-то образом ознакомился с его учетным делом.
— Зеленая дуга — это замысел штатников, — говоря просто. Основа идеи — активизировать исламские режимы на наших южных границах, чтобы оказывать давление на мусульман азиатских республик, — отчеканил Корсаков. — Основные проявления — исламская революция в Иране тысяча девятьсот семьдесят девятого года и исла-мизация Афганистана в тот же период. Ну, а «зеленая» — потому как считается, это цвет «знамени пророка».
Во всяком случае, так им говорил лет двадцать назад начальник политотдела майор Гвоздарев.