Не всем следовало об этом знать. Тем более в ситуации, когда за ними же охотился и товарищ Бокий Глеб Иванович, начальник совершенно засекреченного отдела О ГПУ — то есть человек, стоящий в иерархической пирамиде гораздо выше Блюмкина. Товарищ Бокий тоже верил в то, что вековая мудрость страны Шамбалы должна послужить Советской власти. И такую несанкционированную самостоятельность нижестоящего он никак не одобрил бы.
Вот и приходилось хранить тайну тщательно, словно среди враждебного окружения.
А профессора поначалу огорчили.
Отдав им находки, Яков позволил себе отдохнуть, привести себя в порядок. Снова явился спустя два дня. Тут его и огорошили, тут он и услышал невеселую историю.
Оказывается, задолго до него бумагами этими интересовались пронырливые английские империалисты. Захватить Тибет у них не получилось, но уж разных древностей они оттуда вывезли невероятное количество. Приглянулись им и старинные рукописи, которые они просто отнимали, у кого ни попадя. Отнимали, увозили к себе в Англию, чтобы там хвастать перед такими же империалистами, глухими к бедам простых людей.
Однако со временем рукописей становилось все меньше. Ну, в самом деле, не рассчитывали же монахи, что записи их станут увозить за тридевять земель!
Тогда и появились ловкачи из местных же тибетцев, которые стали отыскивать древности и продавать англичанам и вообще всем желающим.
Ну, а там, где надо найти что-то старинное, его найдут обязательно. Вот и появились мастера, которые стали изготавливать подделки.
Поначалу дело шло успешно, но потом и англичане стали умнее, и рукописи начали всячески проверять. Тогда и придумала чья-то умная голова отвозить подделки в монастыри, прятать там, а потом привозить англичан, чтобы те сами свитки и отыскали. Ну, а уж если сам отыскал, то какие сомнения могут быть?
Однако не всегда удавалось привезти нужного человека, и постепенно некоторые древности оседали в монастырях. И теперь, как рассказывали профессора, часто попадались те самые подделки, которые были предназначены для жадных английских империалистов. Вот такое огорчение!
Что касается свитков, привезенных уважаемым Геворком Мкртычевичем (так представился Блюмкин), то их надо хорошенько обследовать. Ну, как это «зачем»? Естественно, чтобы не было досадной ошибки. Понимаете?
Как проводилась эта самая проверка, Блюмкин не знал, да это его и не интересовало. Для него важен был результат, и Яша его дождался. Правда, не того, о котором мечтал и которым хотел обрадовать Льва Давидовича.
Из привезенных свитков не вызывали сомнений только два. Но и эти два еще нуждались в изучении и переводе. Сделать все вызвались Варченко и его коллега. Был заключен устный договор, и Блюмкин заплатил за работу такие деньги, что профессора работали денно и нощно в надежде на новые гонорары.