Слушал Азизов молча, ни разу не перебив и не делая никаких записей, но можно было понять, что слушает он чрезвычайно внимательно и сосредоточенно. Едва Корсаков замолчал, он уточнил:
— Все?
— Да.
— Тогда у меня есть вопросы, если позволишь.
И, конечно, не дожидаясь «позволения», спросил:
— Вот, скажи мне, что же такого он узнал, что сразу так обострил ситуацию?
— Не понял, — искренне признался Корсаков.
— Ну, что тут непонятного? Я тебя ему вручил, дал четкую инструкцию: помогать и контролировать в смысле обеспечения твоей безопасности. Ты занят делом, он выполняет мои инструкции, и вдруг ни с того, ни с сего требует ему отдать что-то такое, о чем ты, по твоим же словам, не имеешь понятия. Я ничего не переврал?
— Нет, — подтвердил Корсаков и задумался.
В самом деле, ему и в голову не пришло, что могло обеспокоить Суровикина до такой степени, что он начал шантажировать так откровенно.
— Второе, — продолжил Азизов. — Суровикин не дурак и он дальновиден, это я знаю точно. Сомневаюсь, чтобы он не смог предусмотреть такой вариант, когда ты рассказываешь все мне. И он прекрасно понимает, чем рискует, если я все узнаю. Поправь, если видишь ошибки в рассуждениях.
— Не вижу, — ответил Корсаков. — Но то, что было — было.
— Да понимаю я, — досадливо поморщился Азизов. — Понимаю, но от этого не проще.
Корсаков тоже разумел, что сомнения Азизова обоснованны и подрывают его, Корсакова, позицию в этой истории. Что-то неясное в ней могло оказаться признаком серьезной опасности.
Игорь снова и снова шаг за шагом повторял все, что было в Казани. Дорога из аэропорта — завтрак — встреча с Суторминым — прогулка по городу — встреча с Афониным — ужин — встреча с Суровикиным — ВСЁ!
Что-то промелькнуло в подсознании, какая-то нелепица, глупость, мелочь! Что-то было крохотное, но заметное, выделяющееся из общего ряда событий.
— Пуховик! — шлепнув ладонью о столешницу, воскликнул вдруг Корсаков.
— Сдурел, что ли? — вздрогнул Азизов. — Бредишь?
— Нет, Тимур, не бред это, хотя и близко к нему, — усмехнулся Игорь. — Понимаешь, за мной там следили.
— Кто?
— Откуда я знаю? Это надо у Суровикина спросить, он ведь должен был за мной присматривать. Он же там не один был?
— Не один, конечно. Ты можешь толком отвечать?
— Во-первых, я тебе ведь рассказывал о результатах, но не рассказывал, что в Казани Сутормин, который продал рукописи, посоветовал мне повидаться еще с одним человеком. Вот, ожидая этого человека в кафе, я и увидел этот пуховик.
Дальнейший рассказ не успокоил Азизова, а, казалось, еще больше встревожил.