— А еще раньше в город прибыл Никодем Плют, его выпустили из тюрьмы, — добавила Ганка.
— Да. Плют остановился у вашего отца и начал везде шарить. Заглянул в лесной сарай и убедился, что Дунинские сокровища лежат на месте. Он узнал также, что Скалбан сих пор живет здесь на реке. Возможно, Плют еще в тюрьме, где было много времени все продумать, пришел к выводу, что предал их Скалбан. Ведь Скалбан знал о ночлеге банды на острове, а после уничтожения банды был единственный, кто остался на свободе. Получается он — предатель. Плют решил расправиться с рыбаком. Он договорился встретиться с ним в будке на острове. То, что Плют назначил встречу именно там, имеет большое значение. Он хотел отомстить Скалбану в том месте, где его вместе со всей бандой накрыли. Но он не предполагал, что Скалбан догадался о его намерении. И вот не он Скалбана, а Скалбан убил его во время встречи на острове.
— Брр, не надо рассказывать дальше. У меня идет мороз по коже, когда я вспоминаю подробности той истории, — сказала Ганка.
Да, не очень приятно говорить о преступлении на острове, где когда-то произошли эти ужасные события и еще вечером, вблизи могилы бандитов и еще свежей могилы Скалбана. Действительно, для этого разговора место выбрано неудачно. Я замолчал. Задумавшись, мы миновали и вторую поляну.
Когда мы были в нескольких шагах от деревянной будки, вдруг в ивняке на берегу Вислы что-то зашуршало и мы увидели Вильгельма Телля и его товарищей. Увидев нас, они явно смутились.
— О, кажется, теперь я поняла, кто делал то противное дело, — сердито сказала Ганка.
— О чем речь? — Удивился я.
Телль покраснел, Соколиный Глаз и Черника тоже.
— Как вам не стыдно? — Укоризненно бросила Ганка. Телль поднял два пальца.
— Честное слово, это никогда не повторится. Это же была только шутка, обычная шутка.
— Ничего не понимаю, — сказал я.
— Мы не имели никакого злого умысла, — начал объяснять Телль. — Когда-то мы пришли на этот остров гулять. Но из будки вышел мужчина и сердито приказал нам убираться.
— Это было когда отец получил письмо от Скалбана, — объяснила Ганка. — Отец боялся, что здесь снова произойдет преступление и что этим ребятам оставаться на острове опасно.
— Он накричал на нас и выгнал с острова. Тогда мы вечером укрылись в кустах и когда он, зажигая фонари на речных бакенах, проплывал мимо острова, взялись кричать: «Ба- ра — Баш!». Хотели его напугать. Это было глупо, мы признаем, но тогда нам это казалось забавным.
Ага, теперь понятно, почему тогда, когда я ночевал на острове, не было криков «Барабаш», — пробормотал я.