Ба-аиньки…
У нее-то возраст маленький, она растущий организм…
Софья развернулась и потопала к себе… чтобы почти у дверей наткнуться на Голицына. Вынырнул, как черт из унитаза, царевна едва в него не впечаталась, хотя явно ведь того и добивался…
Уже и руки протянул — подхватить, прижать… Софья едва не сплюнула.
Вот наглец, а? Без мыла в фавориты лезет!
Хорошо — она.
Вполне умная, современная (поздневременная?), прошедшая огонь, воду и фаллопиевы трубы сексуальной революции. Чтобы повестись на мужика на пятнадцать лет старше себя…. можно, кто бы спорил! Но не в этом времени! И не ей!
— Простите, государыня царевна.
И голос какой! Теплый, бархатный…
— Бог простит, — неприветливо буркнула Софья.
Он же подаст. И поддаст, если очень попросить.
Голицын явно ожидал не такого ответа, растерялся на пару минут — и этого времени хватило Софье, чтобы проскользнуть в свои покои. Можно бы, конечно, крикнуть своим, выскочили бы служанки, мгновенно бы беднягу обработали… только к чему?
Просто взять на заметку. И точка.
Интересно, женат сей кадр — или не женат? Надо навести справки…
Кадр оказался женат, хотя пока и бездетно… На Феодосии Долгоруковой. Нет, не Юрьевне. Васильевне. Да не все ли равно?
Род-то один…
* * *
В последующие несколько дней Василий Голицын несколько раз попадался на глаза Софье. И при таких обстоятельствах, что не обратить внимание было нельзя. То в церкви неподалеку встанет и такие взгляды бросает, что чуть полог не дымится.
То в переходах попадется вроде бы чисто случайно…
В итоге разозлились на него все. Софья — этот гад что, скомпрометировать ее взялся? Алексей — что за новости, как какой-то тип смеет увиваться вокруг моей младшей сестренки?! Иван Морозов — что за наглость, как этот Голицын вообще смеет?!
Мало ли, что у него род и древний, и богатый… в глазах троицы юных авантюристов это не давало никаких преимуществ. Ну, род. И что?
Хотя собранные сведения были достаточно интересными.
Василий был умен, честолюбив, образован… не лезь он без мыла в фавориты — был бы отличный преподаватель для их школы. Или секретарь Алексею Алексеевичу. Или кто еще, для поручений…
Алексей Михайлович отдал бы боярина. Он бы сейчас и шапку Мономаха отдал не глядя. После свадьбы мужчина пребывал в таком счастливом настроении, что просто парил над землей. Светился и сиял.
Софья переговорила с Любавой, но та тоже была довольна и счастлива. Ну да, на сексуальные подвиги девушку тоже не тянуло, есть такие — поздно созревающие. А вот тепло, любовь, забота — это ей Алексей Михайлович давал в громадном объеме. Что и нужно было.