– Да право же, почтенная, – отозвался обладатель богатой перчатки, и я его наконец рассмотрел.
Он был военным – за версту видно. Не таким, как солдаты городского ополчения – тех из горожан набирают, – а лордом-военным. Все общаются с сиротами свысока, лордам позволено так же разговаривать и с хозяйкой приюта, но обычно они пыжатся, чтобы ещё больше возвыситься, ещё сильнее ткнуть нам на наше место. Этот не пыжился. Он явно привык приказывать – причём всем подряд, даже равным. А ещё у него была эта… стать. Собранный, ни одного лишнего движения. И не морщился он ни от запаха чеснока, ни от вида меня или той же хозяйки с дочерьми. Ну и самое очевидное – его одежда. Дорогая, да, но простая – без блескучих штук, без лишних красивостей и неяркая.
Лорд тем временем поймал мой взгляд, вскинул брови, хмыкнул и достал из-под плаща бархатный мешочек. В мешочке сладко звякнули деньги. И явно не медные.
– Право же, почтенная, – повторил он, подбрасывая мешочек на ладони и заставляя его звенеть, пока мы дружно наблюдали. Хозяйка и дочки – с вожделением, я – с ужасом. Диспозиция ясна была, как стёклышко: когда лорд сам является в приют и платит за сироту золотом, ничего хорошего этого сироту не ждёт. Никакая благотворительность тут и рядом не стояла, значит, почти наверняка мой труп завтра утром всплывёт где-нибудь в районе моста Висельников. Если от меня останется хотя бы труп.
Хозяйка что-то затрещала, разом растеряв всю степенность. Я не слушал – глянул на дверь, окно… Можно было сбежать через них. Но в ворота мимо возвращавшихся воспитанников я бы не проскочил. Значит, всё равно поймают. И всё равно отдадут. А в лучшем случае оставят, и хозяйка меня в ярости сама же и уморит – такую сделку сорвал! Большая часть денег уж наверняка ей в карман пойдёт, лорду-владельцу же она отправит обычный взнос за покупку сироты, вот и всё.
А значит, пока сбежать не удастся, решил я. Ладно. Потом. По дороге. И смотря куда увезёт. Если куда-то навроде того замка с садом, так там спрятаться легче лёгкого, а потом и слинять по-быстрому.
Мешочек с золотом перекочевал на стол, лорд потянулся подписать бумаги, но хозяйка замахала руками – не надо, мол, не трудитесь, Ваша Светлость. Ясно, подпись она потом подделает. Уж точно не в первый раз.
Ещё пара мгновений трескотни – я как раз только-только собрался усесться на пол: голову сдавило так, будто сам Великий Отец на неё свою длань возложил. Но меня подхватили руки кого-то из дочек, сноровисто укутали в слишком длинный плащ и толкнули к довольному лорду.