– Скажи, Элиза, как Небеса позволяют этому, – он кивнул на споткнувшегося у самых ворот малыша лет семи, – быть?
Я отвернулась – картина была слишком унылой – и спряталась у Ланса на груди.
– На юге такого нет.
Ланс грустно улыбнулся. И уверенно произнёс:
– У нас тоже не будет. Король Валентин издаст закон, и всего этого не будет.
Я подняла глаза.
– А что будет?
Он снова улыбнулся, на этот раз теплее.
– Будут нормальные дома для них. Детский труд будет под запретом. Им будут платить, в конце концов. Валентин вытрясет деньги из Лучших, я знаю, он сможет. Я отдам своё состояние – всё, до монетки. И это изменится. И будет, будет как у вас на юге.
Он что-то ещё говорил, но я не слушала. Я потянулась к его памяти, вдруг почувствовав, что ничего о нём не знаю. Его память, его личность не интересовали меня в постели. И сейчас передо мной был незнакомец – любопытный и интересный. А я никогда не могла совладать с собственным любопытством.
Мы куда-то скакали, Ланс уже замолчал, а я всё смотрела его воспоминания. И мне было плохо – я-то думала, что со мной ужасно обошлись.
Неужели Валентин действительно хочет это изменить?
Я потянулась, и в круговороте мыслей, бьющих колоколами, стучащих копытами и колёсами карет города, поймала нужное – хочет. Хотел, и не только это – ещё когда посылал меня убивать. Да, он укреплял свою власть, он считал меня чудовищем и оружием. И этот же человек мечтал о мире и благоденствии своей земли. И закон, о котором Ланс говорил, завернули ещё лет десять назад, когда я была слишком маленькой, чтобы послать меня убить того, кто был за это в ответе.
Валентин не разбирался в средствах, но – какая ирония! – имел высокие цели.
Это не заставило меня ненавидеть его меньше. Но я понимала, почему Ланс стал его «фаворитом». Он воплощал то, что Валентин хотел видеть в своем народе. И он помогал ему давить на аристократов – потому что Валентин был один, а лордов много, и почти все они были против него: его законы и его справедливость неизбежно заставили бы их расставаться с крупными суммами денег. И во имя кого – бедноты, которую они за людей не считали?
Ланс привёз меня в дом Боттеров – последнее место, где я хотела бы оказаться. Однако я рада была находиться вместе с любовником, зная, что ночью мне станет легче. И даже откровенно враждебные взгляды Рэйана я не замечала. Наверное, с Лансом мне было бы уютно и в бездне.
А уже глубокой ночью Ланс сделал мне предложение.
Он обнимал мои ноги, он целовал мои колени и буквально умолял выйти за него замуж. И снова называл богиней.