Строчки скакали перед глазами, Заккерий выдохнул, чувствуя странное, непонятное волнение. Вчитался. И, шипя, схватился за стол с расстеленной на нём картой.
– Мой господин?
Заккерий убил гонца одним щелчком – походя. И, отшвырнув свиток, тихо застонал, не обращая внимания на изумлённые и испуганные взгляды генералов.
Этого просто не могло быть! Он же всё, всё сделал правильно!
* * *
Девочка – и так худенькая, хрупкая – совсем утонула в одеялах и подушках. Если бы не учащённое, хриплое дыхание, она бы уже сейчас казалась мёртвой.
Заккерий, сгорбившись, сидел на полу у кровати. И крепко прижимал маленькую ладошку чародейки к губам. Его руки дрожали – Овидию странно было видеть своего чародея таким.
Элиза хрипло вздохнула и тихо, протяжно застонала, глядя в никуда широко распахнутыми глазами. Из донесений лекарей король Овидстана знал, что чародейка истекает кровью постоянно, и если бы не тот же Зак, уже была бы мертва.
Совсем как обычная девушка после неудачного выкидыша.
– Разве чародеи так умирают? – недоверчиво выдохнул король.
Заккерий даже не повернулся. Всё его внимание было приковано к девочке. Овидий не мог сказать, колдует он сейчас или нет, наверное, да. Чародей был лучше всех целителей, но вылечить до конца не мог. Лекари разводили руками – по их мнению, Элиза должна была быть совершенно здоровой. Вот только бедная девочка всё равно истекала кровью и бредила.
И пока она не определится с тем или этим светом, про войну можно забыть – от Заккерия толку сейчас всё равно мало. А жаль – армия только-только пересекла границу, только-только оторвала кусок Мальтии. Отъезд чародея и весть о смертельной болезни чародейки сильно ослабили боевой дух, не говоря уж про боевую мощь. А в народе даже начали поговаривать о проклятии богов.
Всё это требовалось немедленно прекратить. Но Элиза, глупенькая, юная чародейка, которая могла бы стать куда более ценным сокровищем, чем даже Заккерий, медленно умирала, и вместе с ней угасал чародей.
Овидий не мог понять: почему? Неужели Заккерий настолько её любит? Или причина в другом?
Так или иначе, чародей не видел ничего вокруг, кроме своей Элизы. И король Овидстана, в который уже раз за седмицу, постояв, отвернулся. Встретился взглядом с Амиром и пожал плечами. Глупо было терять могущественный меч из-за такой глупости. Может, боги их действительно прокляли?
Заккерий действительно не замечал ничего вокруг. Слуги боялись его, как помешавшегося: на третий день болезни госпожи чародей ворвался в её покои, даже не переодевшись с дороги, и с тех пор не отходил от её постели. И то и дело почти беззвучно шептал: «Прости, прости меня, не уходи!» За что просил прощения грозный меч короля Овидия не знал никто. А когда спустя две седмицы он вдруг заметался по спальне, круша всё вокруг, а потом и вовсе исчез, это сочли ещё одной выходкой сумасшедшего.