Ничего Кармен не рассказывала!
Дэвина поблагодарила темноту за то, что из-за нее Клеменс не видит выражение ее лица.
— Нет. — Она старалась, чтобы голос звучал твердо, рассудительно, но это ей не удалось.
— Нет? — Клеменс смутился. — Ну… значит… я хотел… я не хотел остаться один, а у нас с тобой… — Он запнулся. — Ты знаешь, что у нас просто ничего не получится. Мы все это уже обсудили, и нет никакого смысла закрывать глаза и делать вид, что…
— У тебя появилась подруга, — с горечью сократила Дэвина его длинное объяснение.
— Да. — Клеменс так нервничал, что даже не заметил ее состояния. — Никакой большой любви, только взаимная симпатия. Луиза отличный товарищ, поверь мне. Посторонним она кажется немножко… скажем так, жестковатой, но сердце у нее золотое.
— Тебе необязательно расхваливать ее передо мной, Клеменс. Эта Луиза должна нравиться Кармен и, самое главное, тебе.
— Да, да, конечно. — Смущение Клеменса росло.
— Но Кармен ее не выносит, — вернулась к сути вопроса Дэвина.
И снова озабоченный вздох Клеменса.
— Да, это так.
— И ты не знаешь, должен ли, несмотря на это, жениться на Луизе или нет.
На сей раз его вздох очень напоминал рычание.
— Ах, Дэвина, я бы женился хоть на чертовой бабушке, если бы мог взамен отговорить свою дочь от идиотского намерения стать миссис Хэллоуэй. Но она так вляпалась в этот вздор, что никак не может выбраться.
Дэвина предпочла промолчать.
Понемногу эта семейка стала действовать ей на нервы. С какой стати они навязывают ей свои проблемы? Разве у нее, у Дэвины Рэндолф, мало собственных?
— Луизе тридцать три, — продолжал исповедоваться Клеменс. — Я подумал, что, с одной стороны, это подходящий возраст, чтобы найти взаимопонимание с Кармен, а с другой — разница со мной в восемь лет не так уж велика, чтобы стать непреодолимой. Но Кармен борется против Луизы изо всех сил. Что же мне делать?
— Черт возьми, о чем ты меня спрашиваешь? — взорвалась Дэвина, как перегретая бутылка с шампанским. — Как тебе вообще могло прийти на ум спрашивать у меня, жениться тебе на Луизе или нет? Это твоя проблема, только твоя. Сам думай, как разобраться с собственной дочерью и со своей подругой, а не спрашивай именно у меня совета. Понял? Оставь меня в покое!
Она круто развернулась на каблуках и, тяжело ступая, направилась к дому, вся дрожа от ярости и разочарования в Кармен и Клеменсе Вентуре, которые хотели лишь использовать ее, каждый в своих целях.
Пусть себе Кармен спокойно выходит замуж за Питера Хэллоуэя. С Бертой на шее девушка, может быть, узнает, что на свете есть и другие эгоисты.