— Шофер нам не нужен, — надменно объявила она. — Мой сын сам увезет меня отсюда. На собственном «мерседесе».
Последнее слово было нарочито выделено голосом.
Однако впечатления ни на кого не произвело.
Берта повернулась и гордо удалилась. Через несколько секунд за ней и Питером громко захлопнулась входная дверь.
И только тогда Клеменс выпустил из рук нож и вилку и откинулся на стуле.
Он молча смотрел на стену, точнее, на то место, где тарелка Луизы оставила отчетливые следы.
Когда он наконец обернулся к сестре, все за столом ожидали услышать длинную речь, которая разрядила бы накопившийся за последние дни гнев, несомненно испытываемый им, но этот человек как был, так и оставался непредсказуемым.
Сдержанным кивком он указал на остатки картофельного пюре, приставшие к стене, и усмехнулся.
— Придется нам менять обои, Tea. — И эта фраза означала, что с темами «свадьба», «Берта и Питер Хэллоуэй» и «Луиза Мэйгард» покончено.
В ночь с одиннадцатого на двенадцатое октября ударил первый мороз. Холодный ветер разрисовал окна ледяными цветами, но в гостиной было приятно натоплено.
Дэвина уютно устроилась с книжкой перед камином, в котором потрескивали дрова, но не читала, а прислушивалась к звукам дома.
Такой дом, как живое существо, говорит на своем языке, но услышать его можно лишь ночью, когда все спит. И если это старый дом, за долгие годы впитавший, проживший разные судьбы своих обитателей, то он может многое рассказать о них.
По его лестнице протопало бесчисленное количество ног. Смех, слезы, рождения, смерти — чего только не повидал этот старый фермерский дом и, наверное, знал о жизни буквально все.
Дэвина слушала шорохи, испытывая облегчение и радуясь, что события в последние дни приняли столь неожиданный поворот.
Дом, казалось, тоже был рад, что Берту Хэллоуэй свергли с трона. Ее острые каблуки больно впивались в его полы, а постный, вялый характер Питера вселял в него страх за свою дальнейшую судьбу.
Но сейчас он успокоился, а однозначное решение Клеменса Вентуры относительно этой назойливой Луизы делало счастливым не только старый фермерский дом.
Дэвина очень страдала от мысли, что Клеменс и Луиза могут стать супругами. То, как Луиза вела себя в этом доме, доказывало, что перед ней новая миссис Вентура. Но Клеменс выставил Луизу за дверь, рассеяв тем самым все сомнения Дэвины.
Что же касалось ее собственного отношения к Клеменсу, Дэвина до сих пор не знала, как себя с ним держать.
Во всем, что касалось чувств, боевой дух у нее начисто отсутствовал. Она могла сражаться за свое призвание, за музыку, за карьеру, но не за любовь мужчины, боявшегося взять на себя ответственность. Встречаясь с подобным поведением, она предпочитала отойти в сторону, и с Клеменсом это далось ей особенно тяжело.