– Вот ты ж хрень! – я сел на пол и, оперевшись спиной на стул, вытер холодный пот со лба. Мертвяк, старавшийся так отчаянно добраться до моей глотки, довольно споро преодолел оставшееся до меня расстояние и сейчас лежал, раскидав мозги по полу буквально в метре от меня. Двое же остальных валялись чуть подальше, метрах в двух, теперь уже абсолютно безвредные, но воздуха абсолютно не озонирующие.
– Вот, что надо учесть, – закинув автомат за плечо, охранник зажал нос рукой, – несет от них. Зашел в помещение, принюхайся. Если шмонит, как с помойки, то точно бешеные присутствуют. Если послабже, значит, где-то рядом бродят.
– Ну, каковы? – выдохнул я. – Я думал, не так быстро очухаются. Время-то еще сколько?
– А ты их пойди пойми, – отмахнулся охранник. – Кстати, если и передается зараза, то мы с тобой точно кони должны двинуть, смотри, как повар забавно остатки башки по полу раскидал. Вентиляция-то в помещении до сих пор работает.
– Ага, – кивнул я и, сглотнув, поднялся на ноги. – Чему быть, того не миновать. Давай тогда оттащим их подальше от кухни, сразу после того как парадную дверь проверим и займемся трофеями.
– Резонно, – отсоединив пустой магазин, охранник перевернул его, прищелкивая запасным и передернув затвор, не спеша повел стволом по опустевшему залу. – Помирать, так сытыми.
На наше счастье, парадная дверь, ведущая ранее в банкетный зал, а теперь для порядка приваленная несколькими столиками, была закрыта. Те четверо, что оказались внутри, и остальные, уже черт знает сколько слонявшиеся по этажу мертвяки, очевидно, были при жизни ранними пташками и явились на работу пораньше. Тут-то их и накрыло. Оттащив смердящую добычу в сторону, стараясь не дотрагиваться до мертвых тел, мы закидали их скатертями, чтобы хоть как-то оградить себя от волны тошнотворного запаха начинающих разлагаться тел, потревоженных пулевыми отверстиями, и потопали в столовую. Первый холодильник разочаровал, хоть и был затарен под самый верх запасливыми хозяевами.
– Мяса много, а толку? – Я печально оглядел штабели куриных ножек и стейков, аккуратно завернутых в пленку, сейчас мирно лежащих в морозильной камере. – Готовить-то их все равно негде.
– Так тут же написано – «Мясо» – Марк ткнул пальцем в табличку на двери. – Дальше пошли, к консервам, они-то тут точно быть должны. – Второй холодильник был завален овощами, и вызвал у нас бурю энтузиазма. Сняв с крюка висевшую тут же сумку из разряда «мечта оккупанта», я принялся бросать в ее бездонные недра замороженную фасоль, брокколи и зелень во всех возможных ее проявлениях. – Овощи хорошо для желудка, – бубнил я словно мантру, отправляя в сумку одну упаковку за другой. – Овощи – это жизнь.