– Точно! – наконец понял я. Черная лестница, а по совместительству пожарная, служила для возможных чрезвычайных ситуаций.
– Если открыть черный ход и спуститься на лестничный пролет вниз, – начал объяснять свою идею охраннику юрист, – то мы окажемся у дублирующего лифта в этом крыле здания. Он-то уж наверняка должен прекрасно работать.
– Хорошо, – легко согласился охранник, снимая с гвоздика ключ с черной биркой, – только под вашу ответственность.
– Что не сделаешь для насыщения утробы? – притворно вздохнул Леха и, выхватив из рук вожделенный ключик, ухватив меня за рукав, потащил назад по коридору.
– Эка ты оживился, – хмыкнул я, отнимая свой рукав у юриста. – Да не тащи ты так, что я, маленький?
– Быстрее, – вещал Леха, бодро шагая впереди, – все вкусное съедят. Будем тупить и опять придем к суточному супу и фирменному блюду, а они, признаться честно, уже в печенках. Котлету хочу, большую сочную котлету, и гречки побольше, а еще сока. Да, сока, апельсинового, с мякотью.
Прокручивая в голове все вышеописанные блюда, я только сейчас понял, что действительно проголодался. Во рту образовалась слюна, а предатель желудок громогласно забурчал, подавая неслабые признаки жизни.
– Гляжу, и ты меня поддерживаешь? – Расхохотался Леха.
– Вот что за человек? – покачал я головой. – Только что ведь помирал на стуле, а теперь носится по пустому офису и ржет что лошадь.
– Не лошадь, а конь, – добравшись до запертой двери с надписью «Выход» на зеленом табло, юрист вставил полученный от охранника ключ в замочную скважину. Отлаженный запорный механизм щелкнул где-то глубоко внутри и пропустил нас на лестницу.
– Накурено, – признался я, потянув ноздрями воздух.
– Тут четырнадцатый этаж себе курилку организовал, – пояснил юрист, вприпрыжку спускаясь по широким ступенькам. – Шеф у них не такой ярый поборник здорового образа жизни, так что по поводу табачного дыма они не парятся.
Преодолев первый лестничный марш, мы оказались на площадке четырнадцатого этажа, перед высокими застекленными дверями.
– Вот оно, – Леха с воодушевлением подергал ручку и поделился: – Заперто.
– Ниже пошли, – предложил я.
– Постой, идет кто-то.
За дверью послышалось шуршание и возня, и перед нами появился толстяк. Волосы так внезапно появившегося гражданина были мокрыми от пота и свисали сосульками, придавая толстяку крайне неопрятный вид. Пиджак был порван, одного рукава так и вовсе не хватало, а под глазом зиял большой лиловый синяк.
Подойдя к стеклу, человек остановился и тупым немигающим взором уставился на нас, роняя изо рта слюну.