– Постараюсь.
– Шурик, – Крис не дала Лихачеву сделать шаг, – объясни все-таки, что между вами с Володькой произошло и куда вы с Анькой намыливались.
– Твой Масляков назвал же Соленко ревнивцем! Просто Отелло сумасшедший!
– Скажешь, что он тебе врезал ни за что?
– Конечно, ни за что! Я собирался Кашубе показать каменную глыбу, с которой видно стоящие на рейде корабли.
– И все?
– И все! Мы просто разговорились… ну… в танце… про залив. Анька уверяла, что он мелкий чуть ли не до Атлантики, вот я и хотел показать ей корабли. Уж ты-то знаешь, что Кашуба меня абсолютно не интересует!
– Только не надо мне опять заливать, как ты меня обожаешь!
– Ты мне правда нравишься, Крис!
– Поклянись!
– Может, еще и кровью где-нибудь расписаться? – усмехнулся Шурик. – Из губы так и льет.
– Ладно, не надо никаких клятв, – нахмурилась Камчаткина.
– Почему? Я могу…
– Не надо, Шурик. Даже если ты не врешь, в чем я все-таки сильно сомневаюсь, все равно не надо.
– И почему же?
– Потому что… потому что существует Антон. Понимаешь?
– Не понимаю! Что ты за него держишься? Соленко за Аньку мне чуть голову не оторвал, а твой Антон преспокойненько опять ушел с Третьяковой. Он предал тебя, Крис! И не первый раз! Он предает тебя через каждые полчаса!
– Да что ты понимаешь?! Он любит меня! Я знаю! Он просто такой вспыльчивый и неуравновешенный! Это ему все время кажется, что я его предаю! А разве я предаю?! Я его тоже люблю! И он в конце концов поймет это!
– Брось его, Криска! Он тебя не стоит! А мы с тобой будем ездить на эту дачу одни! Согласись, здесь здорово! И вообще, я все сделаю, чтобы ты забыла и думать о Маслякове!
– Нет, Шурик… Я не могу. Ты прости. Я его действительно… люблю…
Камчаткина жалко улыбнулась и пошла в ту сторону, где скрылись Антон с Леной. Лихачев остался один. Он незамысловато выругался, замотал в Анину косынку тяжелый камень и забросил все это подальше в залив. Потом осторожно ступил на распухшую ногу и вскрикнул от боли. Крис обернулась, сочувственно сморщилась и вернулась к нему на помощь.
Они с большим трудом дотащились до дачи. В доме было пусто и как-то печально.
– Не хватало еще, чтобы все остальные тоже пропали, как твой братец, – буркнула уставшая Крис, плюхнувшись на табуретку в кухне. – Неужели ты и правда не знаешь, куда твои родственнички подевались?
Шурик, скривившись, помотал головой.
– Что, так больно? – забеспокоилась Камчаткина.
– Слушай, Крис, даже несмотря на то, что ты любишь Антона, помогать тебе все-таки придется мне. В комнате, где должны бы находиться Федор с Диной, есть такой шкафчик… там на верхней полке была аптечка. Поищи в ней эластичный бинт. Он был в прозрачной упаковке с красной этикеткой.