– Да Анька я, Анька! – нетерпеливо отозвалась девушка. – С тобой-то что?
– Не знаю… Я пошел за фонариком… а потом остальное… уже как-то неотчетливо… Кажется, меня ударили по голове. Наверно, какое-то время я был без сознания, потому что… ну ничего не помню… Потом в мозгу вроде что-то прояснилось, меня куда-то потащили… и вот – здравствуй, Аня! – Антон хотел засмеяться, но вместо этого сморщился и потер лоб: – Голова болит – сил нет.
– Идти-то сможешь? – чуть не плача спросила Кашуба.
– А кто его знает, – еле выговорил Антон. – Давай попробую встать…
– Ты уж попробуй, миленький, попробуй, – приговаривала Аня, помогая Антону подняться.
Шатаясь из стороны в сторону, Масляков с трудом встал и оперся на все еще больное плечо девушки, которая при этом даже не поморщилась.
– А почему ты голая? – спросил он.
– Дурак! – разозлилась Кашуба. – Я не голая, а в купальнике и в шортах, между прочим! Футболку пришлось использовать как перевязочный материал. Руку здорово порезала.
– Где? – продолжал задавать бестолковые вопросы Масляков, и Аня поняла, что он еще не вполне отошел от удара.
– Да… тут недалеко… – ответила она. – Идти можешь? Там, в конце подвала, выход.
– И что, он открыт?
– Откуда я знаю…
– Так чего же не проверила… И вообще… тут так странно пахнет маринованными помидорами… С ума можно сойти! Ты ела маринованные помидоры?!!
– Слушай, Масляков, – рассердилась Аня, – заткнись лучше, а! Потом все объясню, а сейчас давай попробуем идти, пока эти не опомнились…
– Кто?
– Те, которые тебя так по кумполу треснули, что ты вообще, похоже, ничего не соображаешь!
И Аня чуть ли не на себе потащила едва переставляющего ноги Маслякова к дыре в сети. Ей было страшно. А вдруг дыру кто-нибудь уже успел заделать? Тогда все! Кранты! Пораненная рука у нее уже почти не сгибается, а тут еще Антон…
Но дыра оказалась на месте, целой и невредимой, если, конечно, можно так сказать про дыру.
– Ложись, – приказала Антону Аня.
– А что, здесь стреляют? – с самым идиотским выражением лица спросил Масляков.
Аня решила не тратить времени на разъяснения и споры.
– Ложись, я сказала! – крикнула она, оттянула вверх кусок сети и опять скомандовала: – Лезь немедленно!
Антон подчинился, но он был крупнее Ани, и плечи его застряли.
– Не шевелись. Сейчас буду резать, – сказала девушка, а по щекам ее уже текли слезы. Она представила, как больно будет брать в руки стекло.
– Что это ты собираешься резать? – испугался Антон. – Надеюсь, не от меня отрезать кусочки?
– Масляков, ты мне уже успел надоесть! Помолчи, пожалуйста! Я собираюсь резать сеть, чтобы ты смог протиснуться сквозь дыру.