– В комнате детективов ее не находили?
– Ну, у нас там есть ящик для находок, но он пуст.
– Как насчет машины?
– Я еще не искал в машине, – сказал он. – На этой машине я не ездил с субботы.
– Но если будет возможность...
– Конечно, – сказал он.
– Просто... эти серьги словно приносят удачу. Это «счастливые» сережки.
Клинг промолчал.
– Без них я как голая.
Он опять промолчал.
– Не могу же я носить только одну серьгу на счастье! – сказала она.
– Понимаю, – сказал он.
– Тогда мне выпадет лишь половинка счастья.
– Да, – сказал он.
– Как там погода? – спросила она.
– Холод.
– Здесь тоже холодно, – сказала она. – Ну хорошо, дай мне знать, если найдешь, ладно?
– Непременно.
– Спасибо, – сказала она и повесила трубку.
На том же клочке бумаги, который Браун положил ему на стол, Клинг накарябал: «Серьга Эйлин» -и сунул листок в карман пиджака. Он пролистал полицейский телефонный справочник, нашел номер участка Мидтаун-Ист, набрал, объяснил дежурному сержанту цель звонка, тот соединил его с детективом по имени Гарридо, в голосе которого звучал испанский выговор и который сразу вспомнил это дело: он сам находился в засаде в ломбарде на Гринфилд-стрит, когда вошел вооруженный грабитель, желавший заложить все, что похитил у Эдельмана два дня назад по соседству, через три двери.
– Все по списку похищенного, без исключения, – сказал Гарридо. – Взяли тепленьким.
– И что было дальше? – спросил Клинг.
– Угадай, кто у нас был судьей? – спросил Гарридо.
– Кто? – спросил Клинг.
– Харрис.
Клинг знал достопочтенного[8] Уилбора Харриса. Достопочтенный Уилбор Харрис получил прозвище Певца свободы. Он имел обыкновение отпускать преступников прямо из зала суда.
– Что было дальше? – спросил Клинг.
– Ну, парнишка тот был наркоманом. Это было его первым преступлением. Он чуть не плакал в зале суда. И Харрис отпустил его «условно».
– Даже при том, что ты взял его с награбленным?
– Да. С полным списком. Какой был смысл?
– Как звали парнишку?
– Эндрю. Фамилию не помню. Найти досье?
– Если не трудно.
– Сейчас, – сказал Гарридо. – Одну минуту.
Пять минут спустя он назвал фамилию и последний известный адрес семнадцатилетнего паренька, который ограбил Марвина Эдельмана летом прошлого года.
* * *
Квартира, про которую Алан Картер сказал, что это «одна из тех больших старых квартир у парка», и в самом деле была у парка и, несомненно, была старой, но большойона могла представиться разве гному. Лонни Купер, одна из двух черных танцовщиц в «Жирной заднице», была почти такого же высокого роста, как и два детектива, которых она впустила к себе поздним утром во вторник. От присутствия трех человек высокого роста крохотная квартирка стала похожей на платяной шкаф. К тому же мисс Купер до того набила свое жилище мебелью, безделушками, скульптурами и картинами, что практически нельзя было найти свободную часть стены или пола. Мейеру с Кареллой представилось, что они попали в контору по продаже краденых вещей.