никогда не делали иначе как втроем. Звали их Гардиган, Ганрахан и Мандельбаум. Брауну пришло в голову, что он знает их только по фамилиям и никогда не слышал их имен. Потом ему пришло в голову, что он вообще не знает имени ни одного детектива из отдела тяжких преступлений. А были ли у них имена? Все детективы были в черном. Детективы из отдела тяжких преступлений вообще предпочитали черное. Молва утверждала, что тон задал много лет назад один знаменитый детектив – специалист по расследованию убийств. Однако у Брауна на этот счет было свое собственное мнение.
По его более простой теории, полицейские из отдела тяжких преступлений, которые имели дело исключительно с трупами, облачались в траурный цвет. Ему пришло в голову, что в последнее время Дженеро стал часто носить черное. Не надеется ли Дженеро, что его переведут в отдел тяжких преступлений? Еще ему пришло в голову, что в комнате детективов никто не называет Дженеро по имени, хотя зовут его Ричардом, а обычно: «Подойди, Дженеро», или чаще: «Отойди, Дженеро». Иногда его называли Задница-Дженеро, впрочем ласково. Если у полицейских в отделе тяжких преступлений, не было имен и если у Дженеро было имя, которое никто не употреблял, то, значит, судьба заготовила для Дженеро успешную карьеру в отделе тяжких преступлений. Браун искренне верил в это.
– Значит, это жертва? – произнес Гардиган.
– Нет, это бумажный коврик, – сказал Браун.
– Я забыл, что имею дело с восемьдесят седьмым, – сказал Гардиган.
– Комедианты, – сказал Ганрахан.
– Идиоты, -сказал Мандельбаум, – два часа ночи.
–Мы вытащили тебя из кроватки? – спросил Браун.
– Засунь ее себе в задницу, – любезно пожелал ему Мандельбаум.
– Передом, – сказал Гардиган. И Браун подумал, не расистское ли это замечание.
– Кто он? – спросил Ганрахан.
– Еще не переворачивали, – сказал Клинг.
– Ну так сделайте это, – сказал Ганрахан.
– Не раньше, чем с ним закончит судмедэксперт.
– Кто сказал?
– Новые правила, не больше года.
– К черту правила. Мы закоченеем, пока дождемся судмедэксперта. Сегодня субботний вечер: знаешь, сколько людей убьют сегодня вечером?
– Сколько? – спросил Клинг.
– Переверните его. Делайте, что я говорю. Это отдел тяжких преступлений, – сказал Ганрахан.
– Давайте зафиксируем ваше решение на бумаге, – предложил Клинг. – О том, чтобы я перевернул его до того, как судмедэксперт признает его смерть.
– Да ты же видишь, что он умер! Что тебе еще надо? У человека лица не осталось: зачем тебе заключение судмедэксперта о его смерти? – Гардиган поддержал своего партнера.
– Тогда