И поэтому шеф детективной службы невозмутимо продолжал свое дело, а собранные в зале детективы внимательно вслушивались в показания и ещё более внимательно приглядывались к задержанным.
– Риверхед, первое, – сказал шеф детективов, называя район города, в котором был произведен арест задержанного, и номер дела по этому району. – Риверхед, первое. Хантер Карл, тридцати пяти лет. В состоянии сильного опьянения находился в баре на Шелтер-Плейс. Вступил в ссору с барменом и швырнул стулом в зеркало. Никаких заявлений в оправдание своего поступка при задержании не сделал. Так что же там произошло. Карл?
Хантера ввели по боковым ступенькам сцены в сопровождении офицера, производившего задержание, довольно плотного и мрачного полицейского. Собственно, для того, чтобы задержать Хантера, и требовалось быть достаточно плотным, поскольку Хантер ростом превышал шесть футов и весил наверняка никак не меньше двухсот фунтов. У него были могучие широкие плечи и узкая талия. Он решительным шагом подошел к тому месту, где болтался на проводе микрофон. У него были белокурые волосы, небрежно отброшенные назад с высокого лба, резко очерченный прямой нос и глаза серо-стального цвета. Казалось, что он вышел на сцену с тем, чтобы выслушать замечания режиссера, а не каверзные вопросы офицера полиции.
– А что такого могло произойти? – ответил он вопросом на вопрос.
– Из-за чего вы поссорились? – спросил шеф.
Хантер примерился к микрофону.
– Эта тюрьма, куда мы меня прошлой ночью посадили, самый настоящий свинарник, – заявил он. – Там кто-то весь пол заблевал.
– Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать...
– А я, черт побери, вам не какой-нибудь преступник, – выкрикнул Хантер. – Ну, поддал немного и погорячился, все верно. Но это ещё не дает вам права заталкивать меня в камеру, которая воняет чьей-то блевотиной!
– Об этом тебе следовало бы подумать до того, как совершить правонарушение, – заметил шеф детективов.
– Правонарушение? – выкрикнул Хантер. – С каких это пор выпивка считается правонарушением?
– Выпивка не считается, а вот нападение на гражданина считается таковым. Ты же ведь нанес удар бармену, так ведь?
– Ну, ладно, я и в самом деле врезал ему, – сказал Хантер.
– Это уже и есть правонарушение.
– Так я же ударил его просто кулаком, голой рукой!
– Это и есть нанесение побоев.
– Да ведь кругом сколько угодно парней, которые лупят друг друга на каждом шагу, – сказал Хантер. – И никакого преступления я тут не вижу.
– Это у тебя первый привод, так ведь? – спросил шеф детективов.
– Первый, первый, – сказал Хантер.