После недели напряженной работы за компьютером я решила поразить их, накрыв завтрак на террасе. Все было готово, когда Фрида хлопнула по накрытому столу какой-то книжкой.
— Он все выдумал! — воскликнула она и показала на «Смешные любови» Милана Кундеры. Я читала эту книгу. Кундера — один из моих любимых писателей.
— Мало того, что он прославляет и мифологизирует сексуальные доблести мужчин, он из новеллы в новеллу повторяет одну ту же простую ситуацию с небольшими вариациями. И выдает это за правду. Мужчина охотится за мадонной, находит женщину, думает, что она шлюха, и оскорбляется. И это даже после того, как любовный акт уже свершился!
— Но ведь это и называется «Смешные любови», — возразила я и налила всем кофе. — Он высмеивает мужчину и его роль.
— Высмеивает! Он утверждает право мужчины на похоть и прославляет мужскую сентиментальность, стоит только женщине отступить от предписанной ей схемы.
— Это из-за злости на Кундеру ты порвала книгу? — спросила я и кивнула на порванную обложку.
— Я ее не рвала! Это издательский брак. Истории Кундеры не только смешны, они не выдерживают, когда их читают. Во всяком случае, в дешевом издании! Они буквально распадаются на части.
Я пожала плечами и срезала верхушку яйца.
— «Золотое яблоко вечной страсти», — передразнила Фрида Кундеру так, что я порадовалась, что она держит в руках не мой текст.
— Может, это и не лучшее произведение Кундеры, но мне нравится его ирония — она во всех книгах, — сказала я.
— Знаешь что, дорогая писательница? Ты просто не понимаешь, что такое ирония! Ты только соглашаешься на условия мужчин, и в литературе и в жизни. У тебя не хватает мужества возражать им. Так и ходишь, нацепив на себя маску дружелюбия, чтобы никто не мог тебя разоблачить. Неужели ты сама этого не понимаешь?
Можно твердо сказать, что для столь сурового приговора время было выбрано неудачно. Кроме того, это было унизительно. Фрида могла бы по крайней мере заметить, что я приготовила завтрак.
— По-моему, ты необъективна. И обрушилась на меня только потому, что тебе не понравилась книга, которую ты читала.
— Доброе утро! Завтрак готов? Как мило! — прощебетала Аннунген ныряя под наш зонт, с ее мокрых волос капала вода.
Солнце сверкало на всех телевизионных антеннах, было жарко.
— Я тут возмущаюсь восхвалением в литературе роли мужчины, — сказала Фрида, показывая на книгу. Я подлила всем еще кофе.
— Не надо портить такой замечательный день всей этой бессмысленностью, — сказала Аннунген и потянулась за хлебом.
Из гаража, подобно рассерженным клещам, выползли два мопеда. Они принадлежали фирме «Pizza Uno», которая круглые сутки обслуживала клиентов, проголодавшихся перед телевизорами. Собака старика бурно выражала протесты со своего балкона. Я осторожно заглянула сверху на тот балкон. Старик сидел, сонно свесив голову и крепко вцепившись в свою трость. В нашей квартире зазвонил мобильный телефон. Аннунген подняла голову.