В пятницу утром, 10 января, позвонил Хромой Дэнни, попросив к телефону Стива Кареллу, который чуть не ушел на очередной вызов, на этот раз из литературного агентства, где украли две пишущие машинки, затем на звонок женщины, которая пожаловалась, что за ней подсматривают, а заодно и проверить жалобу управляющего супермаркетом, который считал, что кто-то присваивает часть их выручки.
– По-моему, я кое-что нащупал, – сказал Дэнни.
– Сейчас можешь со мной встретиться? – спросил Карелла.
– Я еще не встал.
– В таком случае когда?
– Во второй половине дня.
– В какое время?
– В четыре, – назначил Дэнни, – на углу Пятнадцатой и Уоррен.
В 9. 27 Карелла вышел из участка, чтобы ответить на поступившие вызовы и надеясь к четырем освободиться. Он попрощался с Хейзом, который решил нанести визит семейному врачу Лассеров в Нью-Эссексе и в эту минуту доказывал по телефону Дэйву Мерчисону у пульта внизу, что ему необходима служебная машина.
– Эй, – окликнул его Карелла. – Я сказал «до свидания».
– Пока.
– Будем надеяться, что Дэнни притащит что-либо существенное.
– Будем, – отозвался Хейз и помахал вслед Карелле рукой, пока тот, пройдя через дверь в решетчатой перегородке, не исчез из виду, а затем снова вернулся к телефону и снова принялся кричать на Мерчисона. Но на Мерчисона это впечатления не производило. Хейз объяснял ему, что его собственная машина в гараже, ей надо делать центровку, а Мерчисон, в свою очередь, упрямо твердил, что все машины участка либо уже в это утро задействованы, либо расписаны и что он не смог бы выделить Хейзу машину, даже если бы ему позвонил комиссар полиции или сам мэр. Хейз послал его ко всем чертям. Когда он выходил из участка, направляясь к железнодорожной станции, он умышленно прошел мимо Мерчисона, не повернув в его сторону головы. А Мерчисон, занятый коммутатором, и не заметил, как мимо прошагал Хейз.
Доктор Фердинанд Мэтьюсон был пожилым человеком с львиной гривой седых волос, длинным носом и бархатным голосом, струившимся из-за поджатых губ. Одетый в черный костюм, он сидел в большом кожаном кресле и, сложив покрытые старческими пятнами руки домиком у себя перед лицом, напряженно и недоверчиво вглядывался в Хейза.
– Как давно больна миссис Лассер? – спросил Хейз.
– С 1939 года, – ответил Мэтьюсон.
– А поточнее?
– С сентября 1939 года.
– Как называется ее нынешнее состояние?
– Параноидальная шизофрения.
– Вам не кажется, сэр, что миссис Лассер следовало бы поместить в психиатрическую лечебницу?
– Ни в коем случае, – ответил Мэтьюсон.
– Несмотря на то, что она страдает шизофренией с 1939 года?