Он узнал Дэнни и тотчас обернулся. На Дэнни было зимнее пальто из толстого ирландского твида с огромным воротником, прикрывавшим весь затылок. Кроме того, на нем был шерстяной шарф, клетчатая кепка и ярко-желтые наушники. Выглядел он веселым, отдохнувшим, а главное, ему было тепло.
– Уйдем куда-нибудь с этого холода, – простучал зубами Карелла. – Что с тобой, Дэнни? Я помню времена, когда мы встречались, как цивилизованные люди, в ресторанах и барах. К чему вдруг эта насквозь промерзшая тундра?
– Тебе холодно? – удивился Дэнни.
– Я стою здесь на углу уже пятнадцать минут. Послушай, как гудит ветер. Прямо как на Северном полюсе.
– Смотри-ка, а мне тепло, – сказал Дэнни.
– Вон там подальше кафетерий. Пойдем туда, – предложил Карелла. И уже на ходу спросил:
– Разузнал что-нибудь для меня?
– Разузнал насчет игры. Не знаю, какая тебе от этого польза, но кое-какие подробности прорезались.
– Выкладывай.
– Во-первых, игра ведется нерегулярно, как ты считал. Играют, когда охота. Иногда два-три раза в неделю, а порой и раз в месяц, понятно?
– Понятно, – отозвался Карелла. – Входи.
Он вошел в кафетерий сквозь вращающиеся двери. Дэнни последовал за ним.
– Я всю жизнь боюсь вращающихся дверей, – заметил Дэнни.
– Почему?
– Ребенком меня один раз прищемило.
– Кофе будешь?
– Конечно.
Они подошли к стойке, взяли две чашки кофе и нашли пустой столик в глубине зала. Прежде чем сесть, Дэнни внимательно огляделся.
– В этих открытых круглые сутки кафетериях обычно гужуются наркоманы, – сказал он. – Не хватало, чтобы кто-нибудь из знакомых увидел меня с тобой.
– Давай, – сказал Карелла, – рассказывай про игру.
– Я уже сказал тебе, что ты ошибаешься: игра там ведется нерегулярно, так?
– Да. Что еще?
– Во-вторых, ты прав насчет того, что играют они в одном и том же месте. Но, Стив, размах этой игры не заслуживает внимания.
– Ты имеешь в виду число игроков или ставки?
– И то и другое. Если каждый раз набирается десять человек, считай, что им повезло.
– Это не так уж мало, – заметил Карелла.
– Да нет, ерунда. Я видел, как вокруг стола сидит двадцать человек.
– Ладно, а как насчет ставок?
– По малой. Лимита нет, но ставка не больше доллара-двух, от силы пятерки.
– А что насчет Лассера? Имел он что-нибудь с этого?
– Нет.
– Тогда зачем рисковать, позволяя у себя в подвале играть?
– Не знаю, Стив.
– Да, не очень понятно.
– Непонятно и насчет игроков.
– А кто там играл, Дэнни?
– Каждый раз другие, большей частью мелочь всякая. Постоянных было только двое, насколько мне удалось выяснить.
– И кто это?
– Один – Акула Эли Спедино, слыхал про такого?