– Игра… На поль! Зу… ха… раааа… шо… – Марьяна закрыла преподавателю глаза и оставила его на лавке. – А зав… траа… еще однаааа. Еще играть… На пользу…
– Еще играааа… – Палыч мгновенно заснул. Во сне он уже не видел ни школы, ни учеников, только какие-то обрывки событий игры, ночь и болотистую местность, окружавшую деревню. А завтра снова будет игра, он будет играть, прыгать, топтаться, толкаться, и это обязательно пойдет на пользу… Это наполнило его покоем, который вскоре словно моховое болотное одеяло накрыл и физрука, и все поселение крепким сном.
Стараясь как можно дальше удрать от злополучной части, Черного Ефрейтора и кабанов-мутантов, четверка парней продолжала бежать сквозь лесные заросли. Казалось, что Ахунский лес вдруг настроился против ребят.
Деревья и кусты на пути старшеклассников сбивались в кучу, образуя непроходимую чащу, под ноги подворачивались корни, скользкие камни, скрытые мхом, или предательские ямки, присыпанные листвой так, что никогда о них не догадаешься, пока не попадешь внутрь ногой и не взвоешь от боли.
Усталость и невероятные впечатления, обрушившиеся на буйные головы четырех друзей, подломили их энтузиазм. По правде говоря, уже давно хотелось вернуться домой и забыть все как кошмарный сон. Даже если Палыч влепит им всем по жирному колу в аттестате за проваленные экзамены…
Палыч… Первым о нем вспомнил Роман, внезапно резко остановившись. Ему в спину тут же врезался Мазуренко, который топал с трудом, чуть ли не с закрытыми глазами.
– Эй! Ты чего? – взвизгнул он, перепуганно моргая. На него встреча с Черным Ефрейтором, похоже, произвела самое сильное впечатление – каждый шорох, треск ветки или неожиданное движение вызывали зябкую дрожь во всем теле.
Остальные держались немного лучше, но тоже мало походили на тех беззаботных шалопаев, которые всего пару дней назад собирались покорить Ахунский лес, насобирать драгоценных плат и встретить незабываемые приключения.
– Народ, мы кое о чем забыли, – проигнорировав вопль Мазура, произнес задумчиво Волкогонов.
– О чем? – повернулся на голос друга Андрей, а за ним и Павлихин, шедший, как всегда, впереди импровизированной колонны.
– Точнее не о чем, а о ком. О Палыче.
Роман больше ничего не добавил, но ребята все поняли и так.
– Черт, – тихо выругался Артем и пнул сухую палку.
– Надо поворачивать к выжженной Пустоши. Мы не можем просто взять и свалить домой. Согласны?
Все мучительно вздохнули. Никому не хотелось снова возвращаться в то проклятое место, но и бросить своего учителя на произвол судьбы было бы подло. В конце концов не только Палыч несет за них ответственность, но и они сами уже достаточно взрослые, чтобы понимать: ответственность – дело обоюдное. Тем более, что вся четверка была уверена – физрук в беде.