Вдруг граф понял, что темнота отступает. Он уже различал силуэт одинокого кедра на каменистом склоне над их позицией, там, где несколько минут назад висели одни только черные тени. Дерево выглядело как какое-то бесформенное чудовище, и граф быстро отвел взгляд, подняв глаза вверх.
Между краями горных стен четко вырисовывалась узкая полоска неба, бледно-розовая дорожка между нависающими черными каменными массивами. Граф опустил взгляд и посмотрел вперед, где с невероятной быстротой отступала тьма и, как это обычно бывает в Африке, начинала сиять утренняя заря.
Грохот барабанов внезапно стих. Переход от грохочущего моря звуков к мертвой, неземной тишине раннего африканского утра в горах был совершенно неожиданным. Шок, который при этом испытал Альдо Белли, заставил его замереть на месте. Он лишь бессмысленно моргал, как сова, пялясь в глубины ущелья впереди.
Но тут раздался новый звук, высокий и тонкий, как свист крыльев ночной птицы, жалобный и жуткий, похожий на гиканье или улюлюканье. Он то нарастал, то чуть стихал, так что прошло немало времени, прежде чем граф понял, что это звук сотен и сотен человеческих голосов.
Он вздрогнул и даже щелкнул зубами.
– Матерь Божья, Мария милосердная! – прошептал он, по-прежнему неотрывно глядя в глубину ущелья.
Ему показалось, что каменные стены всей своей массой быстро покатились вниз, прямо на них, как гигантская черная лавина, и завывающие боевые крики стали громче, превратившись в дикий оглушающий вопль. Вокруг быстро светлело, и граф понял, что несущаяся на него лавина – это мощный поток человеческих тел.
– Мадонна, молись за нас, грешных, – выдохнул граф, поспешно перекрестившись, и тут услышал голос майора Кастелани, похожий на рев дикого быка, разнесшийся над еще затемненными итальянскими позициями.
Пулеметы немедленно открыли огонь, все вместе, одновременно, и их грохот заглушил все остальные звуки. Волна наступающих, казалось, уже не продвигается вперед. Она разбилась об итальянские пулеметы, как прибой разбивается о прибрежные скалы, смешалась и закрутилась на месте, упершись в растущую гору трупов своих товарищей.
Становилось все светлее, и теперь граф ясно видел хаос, который привносят хорошо укрытые в гнездах пулеметы в плотные ряды воинов харари. Те падали целыми группами, мертвые на мертвых, а пулеметы продолжали строчить, простреливая всю толпу с одного края до противоположного. Тела падали огромными кучами прямо напротив итальянских позиций, так что тем, кто двигался позади, приходилось взбираться на тела павших, а когда пулеметные очереди настигали и их, они тоже валились замертво, еще выше поднимая эту стену из трупов.