Рея испуганно глотнула, - Я клянусь тебе, Данте. Мне так жаль, что я огорчила тебя, но ты просто не понял. Разве ты способен сделать что-то такое, что заставит меня пойти на это?! Если ты так перепугался из-за моих слов, тогда постарайся просто забыть о них, - умоляла Рея, не понимая, почему, несмотря на её слова, странный холод по-прежнему не уходит из глаз любимого.
- Ты ещё не видела всех украшений, - сухо сказал Данте и Рея почувствовала все тот же непонятный холодок в его голосе.
Осторожно разжав ей руки, как будто даже само прикосновение к девушке было ему неприятно, он отвернулся и потянул к себе плащ. Порывшись в карманах, Данте извлек несколько маленьких коробочек. Аккуратно разложив их на столе, от открыл одну из них, и перед их глазами на синем бархате ослепительно засверкали бриллианты серег. В другой коробочке был бриллиантовый эгрет в форме пера, а в последней на таком же синем бархате лежал большой бриллиантовый аграф в виде банта, окруженный тремя небольшими бриллиантовыми брошами такой же формы.
С тяжелым сердцем Рея молча разглядывала драгоценности, сиявшие холодным ослепительным светом. С того самого дня, как они признались друг другу в любви, ни разу не видела она у Данте такого безжизненного, ледяного взгляда, таких суровых глаз, без капли нежности и теплоты.
- Они прекрасны, - наконец через силу выдавила Рея, голос её дрожал и девушка не могла поднять глаз, будто завороженная ослепительным сиянием камней. - Спасибо, - коротко кивнула она, крепко сжав губы, чтобы они не дрожали. Она заморгала, но предательская слезинка все равно успела сорваться прямо на руку Данте.
Он резко вздрогнул, как если бы это была не слеза, а капля расплавленного металла. - Рея? - робко прошептал он, жалость судорогой перехватила горло.
Она горько всхлипывала, молча пытаясь оттолкнуть его, но все было напрасно Рея чувствовала, как сильные руки смыкаются вокруг неё и Данте привлек девушку к себе. Она отворачивалась, стараясь спрятать заплаканное лицо. Гордость не позволяла ей показать, как сильно её могут ранить его слова.
Но Данте был твердо намерен заглянуть ей в глаза. Приподняв ей подбородок, он впился глазами в залитое слезами, несчастное лицо. - Ты так напугала меня, Рея! Меня в жизни никто так не пугал, - прошептал он, страшно удивив её. - Ты ещё так молода, ты даже не знаешь, сколько зла таится в мире. И, проклятье, тебе так легко сделать больно. Может быть, самый большой вред тебе причинил я сам - тем, что осмелился полюбить тебя. Иногда я гадаю, легко ли жить, когда ты так уязвим. Может когда-нибудь придет такой день, когда ты возненавидишь меня за эту любовь.