— Пилота посмотри! Он там — где парашют оранжевый. Портал сейчас будет. Майор — сажайте вторую вертушку и маскируйте — пересидим полтора часа у нас, так безопасней. Капитан, почему у вас раненый боец не просит оказать ему медицинскую помощь и бегает как сайгак, вместо того чтобы лежать вместе с остальными?
— Кто? — нахмурился диверсант, оглядываясь на горстку оставшихся в строю солдат.
Я указал на узкоглазого воина — татарина или бурята, не разобрать в белоснежной балаклаве, который довольно бодро махал лопатой засыпая снегом скомканное полотнище парашюта. Полоска его хитов переливалась тревожным оранжевым цветом, а черная пиктограмма долгоиграющего ДОТа жадно присосалась к линии жизни.
— Джеки, бегом сюда! — скомандовал встревоженный капитан.
Я поневоле улыбнулся — Джеки Чан? Занятное, хоть и логичное погоняло у монголоидного бойца.
Невысокий широкоплечий парень рысью метнулся к нам. Оттормозившись в трех шагах, замер в ожидании приказа.
— Сержант, ты в порядке, не ранен?
— Никак нет, не зацепило! — с легкой ноткой удивления отчитался тот.
Я пригнулся — мои текущие метр девяносто и косая сажень в плечах были довольно дискомфортны для Земли, и заглянул бойцу в глаза.
— Парень, судя по оставшемуся запасу здоровья и периодичности тактов ДОТа над твоей головой, ты умрешь через сорок девять дней! Ты УВЕРЕН, что тебя ничего не беспокоит?
Капитан ухватил сержанта за плечо и встряхнул:
— Аваз, не мути! Я же сам видел, как ты обезболивающее глотал, не хрен мне больше втирать про больной зуб, что происходит?!
Воин нервно сглотнул:
— Да что-то в боку пару недель как прихватило… Думал пройдет — а оно только сильнее крутит. Не хотел в санчасть идти — парни и так через день на ремень — из караулов не вылазят, людей не хватает!
Я посмотрел на Зену — какой диагноз? Та тряхнула головой и, сделав шаг вперед, ласково взяла бойца за руку:
— Не пугайте мальчика! Все будет хорошо, родной! Сейчас портальчик откроем, семь секунд помагичим — и станешь как новенький, все девки твои будут! Делов-то! Подумаешь — рак или почки отказывают… И не такое лечили, из мясорубочного фарша разумных заново собирали!
Боец шарахнулся в сторону, выдергивая ладонь из цепкой хватки крохотного, едва достающего до его пояса, зеленокожего монстра в музейного вида броне. Зена улыбнулась — понимающе и чуть печально, затем заговорила уже совершенно другим голосом — злым и резким:
— Дурында, ты жить хочешь? Вот и стой, не дергайся!
Я ухмыльнулся, продемонстрировав на мгновенье клыки высшего эльфа и вновь вогнав паренька в ступор. М-да, землянам далеко до расовой терпимости Друмира. Шугаются банального гоблина! Вокруг Умки с адской гончей и вовсе — полоса отчуждения — обходят по максимальному радиусу.