– Вашу жену? – спросила Ирен.
– Люси? – уточнил Джефферсон, смежив веки. – Она мне не жена. Она должна была ею стать и непременно бы стала, вернись я на день раньше, прежде чем эти лицемеры святоши Стэнджерсон и Дреббер расправились с Джоном Ферье и заставили Люси выйти замуж за Дреббера. Дреббер был мормоном – у него имелся целый гарем.
Ирен опустилась на ступеньку кэба, словно на табурет. В отличие от других женщин на ее месте, она не пришла в ужас, однако слова кучера ее все же потрясли. Я, будто оглушенная, прислонилась к стенке кэба.
– Ферье был разведчиком-скаутом. Сопровождал караван через соляную пустыню. На караван напали. В живых остались только он и моя Люси, – хриплым, измученным голосом продолжил кучер. – Их нашли мормоны. Они дали им приют при условии, что Ферье и Люси вступят в их чертову общину. Джон растил Люси как родную дочь. Он жил по обычаям мормонов, но так и не женился, не говоря уже о том, чтобы завести гарем. Кроме того, он никогда бы не согласился, чтобы Люси и дальше жила в обществе, где процветает многоженство.
– Многоженство? – тихим голосом переспросила я.
Не обратив на меня внимания, Джефферсон продолжил:
– Джону Ферье всегда сопутствовала в делах удача, а мормоны это уважают. Люси была невеста всем на зависть, да еще с богатым приданым. Меня занесло в эту беспросветную глушь, и я там остался. Остался потому, что полюбил Люси, а она полюбила меня. Но Стэнджерсон и Дреббер хотели наложить лапу на богатства Ферье, а Дреббер вдобавок мечтал получить еще и Люси. Они добились своего, когда я был в отъезде: убили старого Джона, а Люси заставили пройти омерзительный обряд, который я намеренно не желаю называть бракосочетанием. В результате этого действа Люси на законных основаниях стала одной из жен Дреббера. – Налитые кровью глаза Джефферсона Хоупа сузились, и он по-волчьи оскалился. – Я шел по их следу двадцать один год. Я разыскивал их в пустынях и городах Америки и Европы. Они знали об этом и бежали от меня сломя голову. А потом…
Лицо его сделалось таким безжалостным, что я совсем оробела. Теперь Джефферсон был похож на ангела смерти. Ирен склонилась над кучером. Вуаль, скрывавшая лицо моей спутницы, покачивалась от ее дыхания.
– Они и Люси убили?
– Как посмотреть. Так или иначе, ее смерть на их совести. Джон был мертв, а я не мог прийти на помощь любимой – на меня охотилась вся община. Люси угасла, скончавшись через несколько месяцев после того, как Дреббер заполучил ее. Один лишь Всевышний знает, чт́о ей выпало пережить! – По лицу извозчика пробежала судорога, и вдруг оно приобрело умиротворенное выражение. – Душа Люси никогда меня не покидала. Она постоянно сопровождает меня. И, конечно же, она была со мной несколько дней назад, когда Енох Дреббер остановил на улице мой кэб. Я отвез его в заброшенный дом на Брикстон-роуд, где и спросил с него за все грехи. Господь свидетель, я сделал это ради Люси. И ничуть об этом не жалею.