- Мистер Арчер?
- Он самый. Благодарю вас за разрешение приехать.
Старик держался совершенно свободно, но было в его поведении нечто, заставлявшее меня относиться к нему с почтением. Его ладонь, которую я пожал, была изуродована подагрой и выпачкана красками.
- В каком состоянии Фред Джонсон?
- Он казался очень усталым, - ответил Лэшмэн, - но возбужденным. Возбуждение придавало ему сил.
- Но чем оно было вызвано?
- Он хотел как можно скорей поговорить с Милдред Мид. Речь, кажется, идет об установлении авторства какой-то картины. Он говорил, что работает в музее в Санта-Терезе. Это правда?
- Да. А как девушка?
- Была очень спокойна. Насколько я помню, она не произнесла ни слова, - Лэшмэн изучающе глянул на меня, но я сделал вид, что не заметил этого. Войдем в дом.
Он проводил меня через двор в свою мастерскую. Единственное огромное окно выходило на тянущуюся до самого горизонта пустыню. На мольберте стоял неоконченный, а может, только начатый, женский портрет. Мазки краски казались свежими, а вырисовывающееся из них лицо напоминало лицо Милдред Мид, упрямо выплывающее из волн времени. На стоящем рядом столе, покрытом потеками шелушащейся краски, лежала прямоугольная палитра с блестящими разноцветными пятнами.
Я остановился перед картиной, Лэшмэн встал рядом со мной.
- Да, это Милдред. Я только начал этот портрет, уже после нашего разговора по телефону. Мне захотелось написать ее еще раз. А я уже в том возрасте, когда нужно немедленно воплощать в жизнь любые внезапные желания.
- Она позировала вам для этого портрета?
Он внимательно взглянул на меня.
- Ее не было здесь, если вас интересует именно это. Я не видал ее уже двадцать лет. Мне кажется, я уже говорил это вам по телефону, - резонно заметил он.
- Наверное, вы часто рисовали ее?
- Она была моей любимой натурщицей. Жила у меня долгое время с небольшими перерывами. А потом уехала в другой конец штата. С тех пор я ее не видел, - тон его был задумчив, в нем звенели тоска и сожаление. Другой мужчина предложил ей жизнь, более устроенную с ее точки зрения. Я не в обиде на нее. Она начала стареть. Должен признать, я не слишком хорошо к ней относился...
Его слова задели во мне какую-то струну. От меня тоже когда-то ушла женщина. Но она покинула меня не ради другого, я потерял ее по собственной вине...
- Она все еще живет в Аризоне? - спросил я.
- Видимо, да. В прошлом году она прислала мне открытку на Рождество. С тех пор я не имел о ней вестей, - он устремил взгляд в раскинувшуюся за окном пустыню. - Честно говоря, я охотно увиделся бы с ней, хотя мы оба уже стары, как трухлявые пни...