- Я не стала бы держать в комнате радио, которое не работает. Я слушаю его утром, днем и вечером, и выключила только когда вы постучали в дверь. А когда вы уйдете, я снова включу его. Но не спешите. Входите и присаживайтесь. Я люблю заводить новых друзей.
Я сел на единственное кресло-качалку возле кровати. Оттуда я мог видеть дверь соседнего бунгало и открытое кухонное окно.
- Как твое имя, сынок?
- Лю Арчер.
- Лю Арчер, - повторила она медленно, будто оно было коротким звучным стихом. - Красивое имя, очень красивое. А моя фамилия Джонс, по покойному мужу. Все зовут меня тетушкой. У меня три замужних дочери и четыре сына в Филадельфии и Чикаго. Двенадцать внуков, шесть правнуков, вот как. Посмотришь мои фотографии?
Стена над приемником была увешена фотографиями.
- Тебе, должно быть, не мешает немного отдохнуть. И много платят за такую работу, сынок?
- Немного.
- На тебе хорошая одежда, сынок, пусть это тебя не беспокоит.
- Это только временная работа. Я хотел вас спросить, есть ли радио у ваших соседей. Я не мог добиться ответа от мужчины из соседнего дома.
- Это от Тоби? Он такой угрюмый! У них есть радио и телевизор.
Она вздохнула от зависти и покорности.
- Ему принадлежит полквартала недвижимого имущества на Гидальго-стрит.
Я сделал в блокноте ничего не значащую закорючку.
- А как насчет другой стороны улицы?
- Только не у Энни Неррис. Я тоже была набожная, как Энни, когда могла распоряжаться своими ногами, но я не была такой упрямой. Она находит стыд даже в радиомузыке. Энни утверждает, что это новое изобретение дьявола, а я сказала ей, что она не идет в ногу со временем. Она даже не позволяет своему мальчику ходить в кино, и я сказала ей, что с мальчиком могут случиться куда более скверные вещи, чем невинные развлечения. Могут и случаются.
Она замолчала. Ее шишковатая рука с трудом поднялась с покрытых простынью колен.
- Слышите? Говорят о дьяволе.
Повернувшись всем телом, она обратила лицо к окну. За стенами дома напротив спорили два женских голоса.
Один из них густое контральто явно принадлежал полной негритянке. Я уловил обрывки сказанной ей фразы: "так слушайте... из моего дома... строить глазки моему сыну... убирайтесь... мой сын..."
Другой голос был сопрано, резкое от страха и гнева.
- Неправда! Это ложь! Вы сдали мне комнату на месяц...
Низкий голос рассек его как удар.
- Убирайтесь... Укладывайтесь и убирайтесь! Можете получить остаток денег за оставшиеся дни. Они понадобятся вам на спиртное, мисс Чампион.
Дверь снова хлопнула и юношеский голос проговорил: