– Есть только одна Канза, и она – прелесть.
– Прелесть? – Арам фыркнул. – Ладно, я готов согласиться с тобой. Пусть она даже сама мисс Конгениальность, но ты в своем уме? Ведь она ребенок!
Настала очередь Шахина фыркать.
– Ей почти тридцать.
– Что?! Не может этого быть. В последний раз, когда я ее видел, ей было около восемнадцати.
– Верно. И было это более десяти лет назад.
Неужели прошло так много времени? Быстрый подсчет показал Араму, что с памятного бала, состоявшегося за несколько дней до того, как он покинул Зохейд, действительно прошло десятилетие.
Он отмахнулся:
– Ну и что? Разница в одиннадцать или двенадцать лет между нами по-прежнему сохраняется.
– Я на восемь лет старше Джохары. А в твоем возрасте десять лет не так уж много.
– Ты можешь так считать, но я… – Арам остановился, хохотнул и погрозил Шахину пальцем. – О нет. Тебе не удастся втянуть меня в разговор о ней. Она настоящий монстр, поверь.
– А я утверждаю, что нет.
– Хорошо, хочешь подробности? Канза, которую я знал, была хмурой, недовольной особой. Одного ее взгляда было достаточно, чтобы люди бросались в разные стороны. Признаюсь, каждый раз, когда она на меня смотрела, я боялся, что она прожжет во мне две дырки своим взглядом.
Шахин присвистнул:
– Вот это да! Должно быть, она произвела на тебя неизгладимое впечатление, если спустя столько времени ты это помнишь.
– Еще бы, такое невозможно забыть, – хмыкнул Арам. – Ужасно, что ты предлагаешь брак для удобства, но еще хуже то, что ты навязываешь мне в жены существо, которое вызывает во мне дрожь. Стоит только вспомнить, в каком обличье я ее видел, и меня передергивает от ужаса. Чего стоят ее фиолетовые волосы, зеленые тени для век и розовые контактные линзы, не говоря уже о белых волосах и красных глазах, как у кролика-альбиноса. Правда, в последний раз у нее были голубые волосы и макияж зомби. Кошмар!
Шахин улыбнулся, как взрослый, говорящий с ребенком:
– Что, кроме волос, цвета глаз и экспериментов с макияжем, тебя в ней не устраивает?
– Она произносит мое имя как ругательство. При общении с Канзой у меня всегда появлялось ощущение, что в ее теле поселился какой-то гоблин.
Шахин засунул руки в карманы брюк:
– Судя по всему, она то, что тебе нужно. Тебе определенно требуется неординарная личность, способная вытащить тебя из скорлупы, в которой ты замуровал себя.
– Может, стоит засунуть меня в мусоросжигательную печь? Так я оттаю гораздо быстрее.
Шахин сочувственно взглянул на друга. Это был тот самый взгляд, каким смотрят на людей, чья личная жизнь не устроена.