– Это начала ты, – возразил Арам. – Ты начала с моей внешности, затем описала мой характер, мою историю, и, если бы компонентов было больше, ты прошлась бы и по ним.
Поняв, что ей его не переспорить, Канза повернулась и зашагала прочь.
Арам последовал за ней, сохраняя дистанцию в три шага. Он шел почти неслышно. До нее доносился его рокочущий смех.
Канза решила не обращать на него внимания. Она настолько сосредоточилась на этом, что почти не замечала ни элегантную обстановку, ни шикарно одетых гостей. А взгляды всех присутствующих, особенно женщин, обратились на ее преследователя. Канза пришла в ужас и принялась искать место, где людей было меньше.
Она вышла на террасу с видом на Центральный парк, который был погружен в темноту, и сверкающий Манхэттен. Остановившись у перил из стали и плексигласа, Канза вгляделась в ночь и поежилась, когда подул прохладный сентябрьский ветер. Она предпочла бы замерзнуть, чем вызвать подозрение у гостей, что Арам Назарян преследует ее. Однако спрятаться ей не удалось. На террасе были еще несколько человек, и они с нескрываемым любопытством смотрели на них.
Канза обхватила себя руками. Она защищалась от взглядов гостей больше, чем от колющего ветра. Позади послышался протяжный голос:
– Могу я предложить тебе свой пиджак, или ты по-прежнему предпочитаешь откусить мне голову?
Канза не сдержала дрожь, но замаскировала ее, перебрасывая волосы через плечо.
– Твоя голова все еще на твоих плечах, – заметила она. – Не испытывай судьбу, если хочешь сохранить ее там.
Губы Арама сжались, когда он заметил, что Канза снова вздрогнула.
– Ты из тех независимых женщин, которые предпочтут замерзнуть от холода, нежели позволить мужчине проявить галантность?
– А ты один из тех, кто вынуждает людей выйти на холод, затем настаивает на том, чтобы накинуть на них пиджак, и маскирует все это галантностью, не так ли?
– Я предпочел бы остаться внутри. Это ты вытащила меня на улицу.
– Если тебе холодно, не изображай супермена, предлагая свой пиджак.
На его чувственных губах снова заиграла улыбка.
– Как насчет того, чтобы завернуть за угол? Если уж стоять, то хотя бы не на ветру.
Канза фыркнула, но последовала его совету. За углом ветра действительно не было.
Она повернулась к Араму.
– Стой там, где стоишь, – приказала Канза.
Арам повиновался, но в его взгляде появилось недоумение. – Ты загораживаешь меня от ветра. Надо же найти хоть какое-нибудь применение твоей массивной фигуре, – проворчала девушка.
Его голубые глаза засияли.
– Значит, ты против галантности, но не возражаешь использовать меня в качестве барьера.