– Именно так. Я не собираюсь страдать от холода по твоей милости, – отрезала Канза.
– Разве я заставил выйти тебя сюда?
– Да, ты.
– И как я это сделал?
– Я вышла на террасу, чтобы избежать любопытства, не говоря уже о ревности присутствующих там женщин.
– Ревности? – изумился Арам, его брови скрылись под прядями волос, растрепанных ветром.
– Гости, особенно женщины, все отдали бы, лишь бы оказаться на моем месте и завладеть твоим вниманием. – Канза вздохнула. – Если бы они знали, что я с радостью подарю им эту привилегию, приложив в качестве бонуса внушительный чек.
Смех снова завибрировал в его груди и отозвался в ее теле.
– Даже не думай избавляться от этой привилегии, – предупредил ее Арам. – Она твоя. Итак, до того как мы продолжим, что тебе принести?
– Разве человеком, предлагающим что-нибудь принести, должна быть не я?
Арам послушно кивнул:
– В самом деле, почему бы нет?
– Скажи, что тебе нужно принести. Я ненавижу загадки.
– Что-нибудь безалкогольное. Я за рулем.
Канза уже отходила, когда ее остановил его голос:
– Канза, сделай так, чтобы напиток оказался неотравленным и не заговоренным, ладно?
Канза стрельнула в него жгучим взглядом, но добилась лишь того, что Арам хохотнул.
Войдя в помещение, Канза негромко простонала, поймав взгляд Джохары. Та, без сомнения, видела, как Арам преследовал ее, и, должно быть, умирала от любопытства. Конечно, Джохаре было интересно, как они встретились и что взбрело в голову ее старшему брату, если он следует по пятам за Канзой.
Но Канзе было не до подруги. Достаточно того, что Арам Назарян завладел ее вниманием.
Взяв бокал клюквенно-яблочного сока у проходящего мимо официанта, она вернулась на террасу, туда, где оставила Арама. Как только Канза увидела его, сердце ее забилось где-то в горле.
Арам стоял возле перил в нескольких шагах, спиной к ней. На фоне луны выделялся его силуэт. Он держался за поручни, напоминая современную статую Титана. Арам стоял неподвижно, ветер трепал его волосы и шелестел его шелковой рубашкой.
Но кроме внешнего великолепия, в нем было что-то еще, невольно приковывающее к себе взгляд. Что-то в его позе – в плечах, в посадке головы – тревожило Канзу. И это заставило ее несколько изменить свое отношение к Араму. Не похоже, что он никогда не чувствует себя плохо. Канза ощутила свою вину перед ним.
А затем он повернулся, словно почувствовав ее присутствие, и в его глазах снова появились лукавые искорки. Симпатия, которую Канза начала испытывать к нему, моментально испарилась, уступив месту раздражению.
«Как такое возможно?» – недоуменно спросила себя Канза. По прошествии десяти лет Арам по-прежнему привлекает ее, как огонек влечет мотылька.