Канза не могла представить, что он тогда пережил. Чувствуя, что между его лучшим другом и сестрой образуется мощная связь, Арам тем не менее был уверен, что их отношения потерпят катастрофу, и разрывался между любовью к сестре и к Шахину. Должно быть, это было ужасно – знать, что кого-нибудь он в итоге обязательно потеряет.
Лицо Арама исказилось от боли. Он положил руки на стол, его взгляд был устремлен в прошлое.
– Не выдержав моих обвинений, Шахин тоже разъярился, а я, увидев, что мои слова причинили ему боль, начал остывать. Но то, что я высказал, уже нельзя было взять назад. Было слишком поздно. Шахин заявил, что он избавит меня от необходимости бежать к его отцу. Он больше никогда не приблизится к Джохаре или ко мне. И он сдержал слово.
Было ясно, что боль тех потерянных лет никогда не проходила. И хотя Шахин и Джохара сейчас были женаты, а дружба между Арамом и Шахином возобновилась, старая рана по-прежнему давала о себе знать. К тому же сейчас их отношения не могли остаться прежними, так как у Шахина появились обязательства перед женой и дочерью, в то время как Араму нечем было заполнить пустоту в жизни. Разве что работой. И по словам Джохары, он работал как проклятый.
– Только когда я начал понимать, что разрыв дружбы с Шахином был самым плохим событием в моей жизни, мама неожиданно взяла Джохару и покинула Зохейд. Я стал свидетелем того, как наша семья распалась, и был не в силах ничем помочь и ничего предотвратить. Я остался с отцом, который все больше уходил в себя, невзирая на мои усилия. Я попытался восстановить отношения со своим лучшим другом, надеясь, что он пойдет мне навстречу, но Шахин также оставил Зохейд, лишив меня надежды на примирение.
Выходит, она и тут ошибалась. Ссору с Шахином вызвало не безразличие, а, наоборот, чрезмерная забота. И это обошлось Араму гораздо дороже, чем Канза могла представить.
Арам продолжал:
– Мои мечты сделать Зохейд своим домом оказались напрасными. Я тоже решил уехать и думал о том, как убедить отца отправиться со мной. Но я отказался от этой идеи, поняв, что работа – единственное, что не позволяло ему умереть. Понимая, что не смогу его оставить, я отказался от мысли о переезде и решил остаться в Зохейде, пока жив отец.
Должно быть, в этом заключалась некая ирония: Арам наконец-то осел на одном месте, но для него жизнь в Зохейде стала хуже ссылки.
Словно услышав мысли Канзы, Арам вздохнул и подтвердил ее догадки.
– В этом была ирония. Я наконец получил то, что хотел – стабильность и оседлость, – но практически без семьи. Затем, спустя шесть лет после того, как мама и Джохара уехали, я попытался создать семью, о которой так долго мечтал. Что из этого вышло, тебе известно.