Канза попыталась сесть, когда Арам принес поднос, устроился рядом и начал кормить ее.
Под его страстным взглядом она вспомнила, чем они занимались все это время, и почувствовала, что заливается краской. Канза спрятала лицо у него на груди.
Арам рассмеялся:
– Ты непостижима. Ты ведешь себя в постели как богиня, а затем краснеешь, словно девственница.
– Которой я до недавних пор и была, – пробормотала Канза.
Он погладил ее по голове:
– Для меня секс с тобой стал все равно что первым. Никогда еще я не испытывал того, что ты заставила испытать меня.
Она была счастлива.
– Верю тебе на слово.
Арам приподнял ее подбородок:
– Я тоже хочу поверить твоему слову.
– Какому?
– Что ничто не отсрочит нашу свадьбу, конечно.
Канза несколько секунд сидела молча, словно лишилась дара речи.
– Что ты имеешь в виду? – наконец спросила она.
Улыбка Арама стала шире, он взглянул на нее сверху вниз. Увидев божественное женское тело, он вздохнул, чувствуя, что снова возбуждается. Благодаря Канзе выражение «умереть от наслаждения» приобрело для него совершенно новый смысл.
– Наша свадьба, – повторил он и, не удержавшись от соблазна, обхватил ее грудь, которая удобно легла в его ладонь, словно была создана для нее.
Лицо Канзы внезапно исказилось от боли.
– Перестань, Арам, – дрогнувшим голосом сказала она. – Пожалуйста, перестань.
Сердце его екнуло.
– Что ты хочешь этим сказать? – пристально глядя на Канзу, спросил он.
– Не надо ничего исправлять.
– Я тебя не понимаю, – нахмурился Арам.
– Ох! – отмахнулась Канза. – Ты соблазнил девственницу, занимался с ней незащищенным сексом и, возможно, сделал ей ребенка. Ты долго жил в Зохейде и теперь, разумеется, считаешь, что надо исправить положение и жениться на мне.
Он выпрямился:
– Если я сделал тебе ребенка, то хочу быть его отцом – без вопросов.
– Это не причина, чтобы вступать в брак.
– Я хочу стать не только отцом своего ребенка, но и получить в лице своей жены отличного друга и восхитительную любовницу.
Канза отвела взгляд:
– Можешь мне поверить, для ребенка сейчас неподходящее время. Тебе не стоит волноваться.
Арам потянулся и прижал ее к себе:
– Разве похоже, что я волнуюсь?
По телу Канзы пробежала дрожь.
– Нет, – прошептала она. – Похоже, что ты возбужден.
– Кстати, очень жаль, что сейчас неподходящее время для ребенка. Я бы с радостью стал отцом.
Глаза Канзы приобрели непроницаемое выражение.
– К чему в такой спешке изменять свою жизнь?
– Я не знаю. – Арам наклонился, втянул в рот мочку ее уха, пососал, выпустил и провел губами по ее шее. – Может быть, дело в моих биологических часах. Мне все-таки уже сорок.