– Почему ты так стараешься ради этого недоумка? – искренне удивлялся он. – Тебя он предаст первым.
* * *
Лаврентий Павлович лишился своего главного союзника. Поэтому успешное осуществление ядерной программы означало для него очень многое. Берия уехал в Ногинск, что под Москвой. Там располагался экспериментальный ядерный реактор профессора Курчатова. Берия должен был стать свидетелем первой самостоятельной ядерной реакции в Советском Союзе. Лаврентий Павлович внимательно наблюдал за тем, как Курчатов поднял контрольную рукоятку на панели управления, и прислушивался к щелканью, которое производили нейтроны. Вскоре оно переросло в вой.
– Свершилось! – радостно заговорили вокруг ученые.
– Это все? – резко спросил Лаврентий Берия, который боялся, что эти яйцеголовые ученые водят его за нос. – И больше ничего? Можно подойти к реактору?
В следующее мгновение могло бы произойти событие, которое вызвало бы восторг у миллионов бериевских жертв. Увы, ученые удержали опального Берию от опрометчивого шага и тем самым спасли ему жизнь.
* * *
Однако удача отвернулась от Берии и Маленкова. Поворот фортуны на 180 градусов был на руку их врагу, Андрею Жданову, близкому другу Сталина. Он тоже попал в опалу, но сейчас воскрес из пепла, как сказочная птица Феникс. Этот добродушный человек мнил себя большим интеллектуалом. Напряжение блокады не прошло для него бесследно. Он запил и сейчас превратился в толстого алкоголика с водянистыми глазами и болезненно бледным цветом лица.
После падения Молотова Сталин начал открыто говорить о Жданове как о своем преемнике. Лаврентий Берия почти не скрывал ненависть к претенциозному Жданову.
– Он с трудом играет на пианино двумя пальцами и едва способен отличить на картинах человека от быка, – насмехался он. – Но это не мешает ему считать себя знатоком абстрактной живописи!
В 1945 году Сталин сделал Жданова своим проконсулом в Финляндии. Верный себе Жданов, прежде чем взяться за новое дело, изучил финскую историю. Он блеснул энциклопедическими познаниями о финнах и жизни в этой северной стране и даже сумел очаровать британского представителя в Финляндии. Андрей Александрович настаивал на аннексии Финляндии, которая была русским Великим княжеством до 1917 года. Однако Вячеслав Молотов упрекал его: «Вы заходите слишком далеко. Вы чересчур эмоциональны!»
Вождь отозвал своего любимца из Ленинграда и назначил вторым человеком в партии. Генсек поручил Жданову агитпроп и отношения с зарубежными коммунистическими партиями. Новое назначение сделало Андрея Жданова еще сильнее, чем перед войной. Его семья, особенно сын Юрий, вновь стали очень близки к Сталину. Они писали генсеку поздравительные открытки: «Дорогой Иосиф Виссарионович, сердечно поздравляем вас с победой большевизма и просим принять самые теплые и искренние поздравления. Зинаида, Андрей, Анна и Юрий Ждановы».