Янка конiка пaiy, Яна воду чэрпала,
Янка конiка пaiy, Яна воду чэрпала.
Лю-лi лю-лi лю-лi, Яна воду чэрпала,
Лю-лi лю-лi лю-лi, Яна воду чэрпала.
Ой, ле-лi лe-лi-лi-лe,
Ой, ле-лi лe-лi-лi-лe…
Увидев идущих по дороге литвинских солдат и двух всадников, явно шляхтичей, крестьянки встали, расправляя свои льняные белые платья.
Кмитич снял шляпу, поклонился женщинам:
— Бог вам в помощь!
— Бог сказал, каб ты не отказал, пан! — крикнула самая молодая и бойкая, и женщины звонко рассмеялись.
— Ясновельможные паны! Когда же война уже закончится? — спросила другая девушка.
— Скоро, — ответил Кмитич, — скоро, но не быстро! В ваших местах войны больше не будет, раз мы здесь!
— Дзякуй вам! — крикнули крестьянки, вновь рассмеявшись.
— А сами вы с какой вески? — спросил Кмитич.
— Из Концов мы.
— A-а, вот, значит, кто живет в этих знаменитых Концах! — улыбнулся Кмитич.
— Чем же мы знамениты? — игриво интересовались молодые крестьянки.
— Ну, тем, хотя бы, что у вас из мужиков сейчас нет никого.
— Так, — крестьянки закивали, их глаза застенчиво опустились, словно они провинились в чем, — тут всех либо угоняли в Московию, либо убивали. Было время мы все в лесу сидели, только старики в хатах оставались.
— Я даже стрелять научилась из стрэльбы настоящей, — усмехнувшись, добавила пожилая женщина.
При этом все четыре женщины продолжали дружелюбно улыбаться, словно рассказывали двум молодым панам об обычных вещах… Кмитич весело махнул рукой крестьянкам, Михал кивнул им головой, слегка улыбнувшись, и князья тронулись дальше…
— Жизнеутверждающая сцена. Словно и нет войны, — сказал Михал, когда они проехали отдыхавших селянок, — я уже так истосковался по миру!
Кмитич лишь молча кивнул, слушая, как женщины вновь завели свою песню:
Ой, рэчанъка, рэчанька, чаму ж ты не поуная,
Чаму ж ты не поуная з беражком не роуная.
Лю-лi лю-лi лю-лi, з беражком не роуная,
Лю-лi лю-лi лю-лi, з беражком не роуная…
Глава 22
ВИДЕНИЕ БОГУСЛАВА
Достаточно теплый августовский день сменился каким-то подозрительно резко холодным вечером. Богуслав сидел, кутаясь в халат, перед ярко пылавшим камином в рабочем кабинете Михала и слушал, как часы бьют двенадцать. Дин-донг-дин-донг… Болтавший без умолка доктор Штеллер, за последних пару лет отлично научившись говорить по-русски, также смолк, слушая мерные удары, возвещающие о начале ночи.
— Уже полночь, — Штеллер проверил свои часы, спрятал их в карман и поднялся из кресла, — ну, я не смею Вас больше задерживать, пан Богуслав. Вы, видимо, притомились и желаете готовиться ко сну?
— Подождите, — Богуслав почему-то не хотел, чтобы Штеллер уходил. Не то, что не было желания идти спать, сколько сам не зная почему, князь боялся остаться один прямо сейчас. Может бой часов так на него подействовал?