– А те, кто заходит в гавани, не боятся?
– Конечно, боятся, но где еще ты найдешь такое? – Калликрат повел рукой, вокруг, словно удивительная бухта, похожая на водяное разомкнутое кольцо, была его собственностью либо его задумкой.
Приходилось соглашаться, что задумка великолепна.
Гавань Акротири показалась совсем маленькой по сравнению в той, что лежала внизу. Вернее, это была не одна, а несколько гаваней, переходивших одна в другую почти по всему кругу. По воде сновали корабли, причем движение было четко организовано: входившие в узкое горло кольцевого залива суда направлялись направо, даже если их путь лежал к крайнему левому причалу, и так по кругу доплывали до нужного места. Все отошедшие от своих причалов корабли также поворачивали в этом направлении и выходили из залива словно в общем строю.
Когда Тезей указал на это Калликрату, тот кивнул:
– Да, ты заметил важную деталь. Тезей, запоминай все, что здесь увидишь, если останешься жив и вернешься в Афины, тебе будет чему научить афинян. Даже на Крите все организовано хуже, чем здесь, на Тире.
– Почему ты не вернулся домой, если уже выкупил свою свободу? – внезапно поинтересовался Тезей.
Калликрат постоял, задумчиво глядя на суетившихся внизу людей, вздохнул:
– Потому что у меня семья… а еще дома я никто, а здесь уважаем. и в Пирее нет всего вот этого, – он снова обвел рукой вокруг. – Пойдем, тебя хотела видеть Тирена.
– Кто такая Тирена?
– Верховная жрица. Она главная на Тире.
– Откуда ей обо мне известно?
– Они знают все и обо всех. Пойдем, мы и без того задержались, не стоит заставлять ждать Тирену.
Они почти бегом спустись вниз к гавани, сели на одно из небольших судов с двенадцатью гребцами, пересекли водяное кольцо и вскоре пристали к горе. Храм стоял там, напротив входа в залив. С каждого судна прибывающие видели массивные колонны храма, являющегося словно преддверием самой горы.
Тезей изо всех сил сдерживался, чтобы не глазеть по сторонам – то, что он видел, было великолепно. Массивную каменную крышу храма поддерживали огромные колонны. Они были не просто круглыми, но сужались часть кверху, часть книзу. Сам храм словно врос в гору или, наоборот, вырос из нее. Возможно, из-за этого там стоял гул, дрожали стены и даже колонны, поддерживающие массивные плиты крыши.
Но куда больше храма в горе его поразила Верховная жрица Тиры Тирена, вернее, ее проницательные глаза. Тирена долго, не отрываясь, смотрела в глаза Тезея, он свои не опустил и не отвел. Жрица вздохнула с облегчением:
– Боги любят тебя, Тезей. Ты выйдешь победителем, и ты нужен богам.