Вера веру борет… Доборолись, Адамовы дети!
* * *
— Значит, синьор Илочечонк Гуаира? — Под седыми усами сверкнули острые хищные зубы. — Или просто — Гуаира? Я пожал плечами.
— Как вам будет угодно, пан Полегенький!
— Гуаира… Позвольте… Так вы из Гуаиры? А я еще подумал, откуда у вас индийский загар?
Он пришел днем, в открытую, словно заключая негласное перемирие. Что ж, и нам надо похоронить своих мертвецов.
— Значит, строили Город Солнца? Позвольте, так вы, наверно, знали брата Мигеля Пинто? Мы с ним вместе учились в мадридском коллегиуме.
Я вздрогнул, чувствуя знакомый холод в разом оледеневших ладонях. Нет-нет, Брахман ни о чем не подозревает! Он просто спросил!..
— Брат Мигель погиб девять месяцев назад.
— Упокой, Господи!.. Знаете, в молодости, когда я был меньшим циником, мне казалось, что брат Пинто наверняка станет святым.
Я сжал зубы, отвернулся, прикрыл глаза. Milagrossa Virgen Azul, ты все видишь!..
— Жаль… Еще одним настоящим человеком меньше! Знаете, я шел сюда, чтобы посоветовать вам поскорее скрыться. Теперь настало время усмехаться мне.
— Взаимно, брат Паоло!
— Вы не понимаете. Думаете дождаться здесь королевских войск? Не получится! Будет резня, страшная резня!
Я поглядел вниз, на молодых парней в свитках и рубахах. Да, будет резня. А у них даже нет оружия!
— То красно дякуто за турботу, пане сотник!
Мы медленно двинулись вдоль вала, стараясь держаться подальше от падающей с лопат земли. Я вдруг представил, как там, посреди мертвого поля, кто-то старательно, не торопясь, наводит на нас мушкет, выбирая первую жертву. На миг стало не по себе, но затем страх исчез, сменившись пустым гулким равнодушием. Пусть себе!
— В коллегиуме мне самому очень нравились идеи Мора. Да и здесь, в Киеве, я часто спорил с братом Алессо. Наш Нострадамус был от Мора в ужасе.
…Оказывается, в Киеве бывшего башмачника тоже называли Нострадамусом!..
— Он был уверен… То есть он якобы видел, что в будущем идеи Мора и Колокольца будут использованы во зло.
— Чушь! — не сдержался я. — Весь смысл того, что мы делаем в Гуаире, состоит в мирном переходе к новому обществу. Только идеи Мора способны остановить войны, сделать людей по-настоящему, по-Божьему, равными, счастливыми!..
— Браво! — Его ладонь на миг коснулась моего плеча. — Завидую вам, брат Гуаира! Признаться, лично я не очень верил в видения брата Алессо, а тем более в его астрологию и арабскую мистику. Зато верили другие… Присядем? По-моему, подходит.
Внизу, под самым валом, сиротливо стояла брошенная кем-то тачка. Я не возражал.
Дерево предательски заскрипело, но все же выдержало. Брат Паоло достал из кармана широких шаровар турецкую люльку и принялся, не торопясь, ее раскуривать.