факт, что, несмотря на все демонстрируемое расположение и отсутствие насилия, она де-
факто всецело зависит от своего похитителя? И пусть эти покои шикарны, пусть ее
стараются ублажать, выполнять ее желания, но шикарная тюрьма все равно остается
тюрьмой.
Так думала принцесса, окатываясь раз за разом холодной, почти ледяной водой, от которой
тело и разум приходили в нужный тонус. Вышла, пообедала и пошла в город, не обращая
внимания на палящее солнце и следующих за ней охранников.
Она шла на север, спускаясь вниз, к стойбищу караванщиков. Пообщалась с людьми, узнав
необходимую для себя информацию, а затем долго еще бродила по Истаилу, несколько раз
заходя на Базар и разговаривая с бойкими торговцами, то заглядывая в храмы, то
присаживаясь рядом с мамочками, выгуливающими детей в тенях парков и вступая в
беседу с ними. Было познавательно, и очень интересно.
Впереди был дом, и сестры, и племянница Мартинка с розовыми пяточками, хрюкающая, как свинка у Васиной груди, и прохладная, дождливая и ветреная сейчас столица, и
подруга Валька, про которую она совершенно забыла из-за коронаций и похищений, и
сейчас стыдилась этого и обещала себе обязательно навестить ее, и ее мальчишки,
оставшиеся с бабушкой. Дети в школе, у которых нет теперь учительницы, сановники и
придворные, слишком зубастые для ее мягкой сестрички. Впереди был ее Рудлог.
И, когда она наконец-то окажется дома, она сможет выплатить долг рода драконьему
Владыке другим способом – введет его в большую политику, предложит помощь в
озеленении пустыни, наладит торговлю. Не обязательно выходить замуж, чтобы люди
перестали голодать. А что касается трагедии драконьего племени… здесь она долга за
собой не признает. Пра-пра-и-так-далее-дед со столькими навоевался за свою жизнь, что
если за всех выходить замуж, то придется порезать себя на десятки маленьких принцесс, и
то, не хватит.
Нории больше не появлялся, и она улеглась в постель за полночь, хотя спать не хотелось
совершенно. Выровняла дыхание, прислушиваясь к звукам из угла, где сидела сторожащая
ее служанка. Она уже знала, что уставшая женщина через некоторое время заснет, но не
двигалась еще час, пока с угла не стало доноситься такое ожидаемое похрапывание.
Растущая луна светила в окно, бросая полосы голубоватого света на пол, стрекотали
цикады и пели ночные птицы, а Ани тихонько, чтобы не разбудить Сурезу, натянула
широкие штанишки, юбку, кофточку, взяла в руки туфли и плащ, врученный ей накануне.
Засунула за пояс приготовленные тряпочки – увы, цикл не мог подождать, пока она
сбежит, но и она тоже ждать не могла – и на цыпочках вышла в дверь холла. Прошла через